и на кого ты навела? Зачем ты это сделала? Какие животные погибли от твоего колдовства? Кто твои сообщники? Какие люди присутствовали на шабаше? Определил ли дьявол срок твоего пребывания ведьмой?..
Поскольку Анна все время путалась или не знала, о чем ей говорить, натасканный в таких делах один из членов суда подсказывал ей ответы. Чтобы избежать пыток, женщина все их повторила.
На третьи сутки Анну заставили подписать протокол допроса.
На основании материалов обыска и протокола допроса суд инквизиции
города Вюрцбурга под председательством Генриха Дитриха вынес приговор: ведьму публично сжечь на костре на городской площади.
Беспристрастных, выдерживающих критику доказательств ее колдовства не было, но они по тем временам и не требовались. Достаточно было доносчику сказать, что он видел, как она летала на шабаш.
Соседи и знакомые Анны, которых она бесплатно лечила, вызванные в суд в качестве свидетелей, не знали, что делать. Некоторые были бы и рады ее защитить, но именно ее добродетели, как ни странно, были бы истолкованы в поддержку смертного приговора: демонологи расценивали их как маскировку последовательницы сатаны.
К тому же защищать Анну перед всесильной инквизицией было опасно для самих защитников. В то время заступничество за ведьму означало почти пособничество ей, поскольку действовала булла римского папы Иннокентия VIII, предписывавшая: «Пощадивший же ведьму сам должен быть казнен».
По дороге на костер осужденную полагалось бить плетьми. Когда били Анну, у нее из груди сочилось молоко. Она была кормящей матерью.
В душе она чувствовала страшную несправедливость, совершаемую над нею: как же так, ее, невинную, мать грудного ребенка, убивают!.. Больше всего она страдала потому, что оставила на произвол судьбы свое беспомощное дитя, она была уверена, что без матери дочь погибнет.
Но по счастливой случайности малышка осталась в живых. Одна старая еврейка, жившая неподалеку, после того, как люди с факелами увели Анну в тюрьму, прокралась в ее дом и унесла плачущего ребенка к себе. Это спасло девочке жизнь: она либо умерла бы от голода, либо потом за ней пришла бы обезумевшая толпа, сопровождавшая на площадь осужденную Анну, чтобы бросить и «ведьмино отродье» в костер.
В этой толпе почти каждый нес за спиной или на плече вязанку хвороста для костра… В то время казнить ведьму казалось развлечением.
Печальную историю Анны Смоляйгн я продолжу потом, а теперь я вспомнил, что именно в Вюрцбурге получил от Па Ди Иста очередную главу о тенях.
Я уже говорил, что иногда информация записывается Па Ди Истом в моем подсознании, как в ячейках компьютера. Так случилось и в этот раз, вскоре после моего знакомства с духом Анны… Словно кто-то невидимый включил пульт дистанционного управления, и перед моим внутренним взором монотонно пошел незнакомый текст – как потом выяснилось, продолжение начатой мной книги.
Не было из тьмы спасенья…
Только
