все еще покрывала его… если у него еще было что прикрывать. Он едва походил на что-то большее, чем скелет, покрытый небольшим количеством плоти. На черепе не было ни единого волоска. Остатки его глаз уставились на нас, и мы вскрикнули. Он наблюдал за нами мгновение, несколько сбитый с толку, после чего отвесил нам строгий поклон, встал и выбежал с кладбища.
Он был не единственным.
Земля под нашими ногами внезапно завибрировала. Сломанная окровавленная кость задрожала и застучала в яме.
Постепенно, без остановки, из земли поднималось все больше рук в сопровождении то разложившихся целых тел, то и вовсе не более чем пары костей, которые разваливались и начинали трястись.
На наших ошеломленных глазах каждый обитатель кладбища Литтл-Хилл вырвался из заточения и преодолел барьер, разъединявший его с миром живых.
Мы стояли неподвижно в самом центре схемы призыва, не в силах произнести ни единого слова. И уставились друг на друга, когда первый крик разорвал тишину ночи.
Мои губы изогнулись в странной улыбке, и я пробормотала:
– Сдается мне, это вызовет больше, чем просто ужасную головную боль.
2
Плохие ученицы
Никогда не думала, что молчание – это пытка. Но в тот момент все было именно так.
Сидя в кабинете директрисы Бальзак рядом с Кейт, с поджатыми губами и уставшими от недосыпа глазами, я молча ждала. Хотя, сказать по правде, это была относительная тишина. С тех пор как первая рука вырвалась из земли, тишина исчезла.
Не все трупы, которых мы оживили, направились в Литтл-Хилл, где они жили или, по крайней мере, где прожили свои последние дни. Некоторые из них всерьез восприняли мой призыв и теперь вовсю разгуливали по залам Академии Ковенант.
За закрытой дверью кабинета периодически раздавались крики, отдаленные шаги и взволнованные голоса, произносившие заклятия и заклинания. Время от времени также слышались странные звуки, словно кости падали на пол.
Мы просидели так около трех часов. И мы так и должны сидеть здесь до тех пор, пока не приедут тетя и дядя. А на это уйдет достаточно много времени. В сентябре они обычно останавливались в Шэдоу-Хилл, летней резиденции семьи Сен-Жермен, неподалеку от деревни Грумбридж. Я слишком хорошо знала, сколько времени им понадобится, чтобы добраться сюда. Мы сами проделали тот же путь чуть более недели назад, когда приехали в Академию после каникул.
Тетя Эстер обожала Шэдоу-Хилл, свой дом, когда сезон в Лондоне еще не начался. Она любила гулять по бесконечным садам, пить чай в беседке, увитой цветами, устраивать танцы до рассвета. Для нее все это было подобно мечте, поэтому уверена, она пришла в ярость, когда ее вытащили из постели, чтобы сообщить, что ее дочь и племянница разбудили более ста мертвецов. Которые, кстати, не проявляли особого желания возвращаться туда, где они принадлежали.
Страж директрисы обвиняюще смотрел на меня. Его круглые совиные глаза были очень похожи на глаза женщины. В свою очередь, Тринадцатый
