руководитель «похоронил» встречу, хотя обещал позвонить лично и сообщить через секретаря о деталях…
Два месяца ты ждал! А было время, когда ты, в трудную минуту, помог его отцу и тот клятвенно заверил, что «накажет» своим детям помочь и тебе, при случае…
Вот, так!
13. Знаменательная встреча
Вчера – на Горящей горе, – встретился с замечательным человеком, Заслуженным нефтяником Республики Башкортостан и краеведом Виктором Салимовичем Хакимовым.
Пили чай у меня дома и говорили… О разном: у нас оказалось много общего, кроме того, что Виктор Салимович был моим соседом в деревне Комсомол, он – интеллигентный и образованнейший человек. У него располагающая к себе внешность и манера общения..
Но, главное, он «салаватец» – патриот Салаватского района, – здесь родился и вырос. У нас оказались общие друзья и интересы – и были мы почти ровесниками. Приехал он с гостинцами от супруги, с которой я знаком и рассказывал здесь о ней.
Подарил мне великолепно изданную книгу «Земля салаватская, земля батыра», посвящённую 75-летию Салаватского района Республики Башкортостан – родины легендарного героя башкирского народа Салавата Юлаева, воина и поэта-импровизатора, сподвижника Емельяна Пугачёва.
Говорили, в основном, о предках и традициях, творчестве и передаче наследия потомкам. Поймал себя на мысли, что говорил-то больше я, а мой собеседник вежливо слушал меня и, казалось, воспринимал мои «речи». Надеюсь, не очень был многословен.
Благодаря семье Хакимовых – безвозмездно передавших здание своего магазина и прилегающий участок к нему, – после реконструкции прихожане получили в деревне Комсомол замечательный Дом Аллаха – мечеть.
Просматривали интересные фотографии, где Виктор Салимович принимает активное участие в различных культурных мероприятиях.
14. «Деточка, все мы немножко лошади, каждый из нас по-своему лошадь…»
Владимир Маяковский «Хорошее отношение к лошадям»
Били копыта. Пели будто:
– Гриб.
Грабь.
Гроб.
Груб. —
Ветром опита,
льдом обута,
улица скользила.
Лошадь на круп
грохнулась,
и сразу
за зевакой зевака,
штаны пришедшие Кузнецким клёшить,
сгрудились,
смех зазвенел и зазвякал:
– Лошадь упала! —
– Упала лошадь! —
Смеялся Кузнецкий.
Лишь один я
голос свой не вмешивал в вой ему.
Подошел
и вижу
глаза лошадиные…
Улица опрокинулась,
течет по-своему…
Подошел и вижу —
за каплищей каплища
по морде катится,
прячется в ше́рсти…
И какая-то общая
звериная тоска
плеща вылилась из меня
и расплылась
