ужас, что, дико закричав, она упала, и у неё начались преждевременные роды прямо на лестничной площадке. К счастью, её крик услышали соседи и вызвали «Скорую помощь». И только тут кто-то обратил внимание на мешок.
– И вызвали полицию?
– Конечно.
– Вы думаете, что Горгунская в состоянии разговаривать с нами?
– Надеюсь. Прошло полтора месяца. Плюс к этому я узнала, что Марианна Глебовна буквально терроризирует правоохранительные органы с требование найти убийцу её мужа.
– Так им и надо, – буркнул Морис.
– Согласна. Но, увы, раскрытие преступления требует времени.
– И смекалки.
– По-моему, ты сегодня не в духе, – улыбнулась Мирослава, – и я даже знаю причину.
– Да ну? – сделал вид, что не поверил, он.
– Ты соскучился по Шуре, а он всё не едет и не едет. Насколько я знаю, ты вчера отнёс на пост охраны кастрюльку с тушёным в белом вине мясом и два пирога с клубникой.
– Я что, не имею права угостить ребят?
– Имеешь, – улыбнулась она, – но ты бы предпочёл, чтобы всё это съел Наполеонов.
– Всё-то вы знаете, – пробурчал он.
– Профессия такая, – отшутилась Мирослава.
Любовно оглядев расставленную по местам посуду, Миндаугас спросил:
– Когда едем?
– Прямо сейчас.
– На «БМВ» или на «Волге»?
– На «Волге».
Мирослава ещё накануне вечером позвонила Марианне Глебовне Горгунской и договорилась с ней о встрече.
Молодожёны жили в недавно отстроенном районе в двух минутах езды от Касаткинского шоссе.
Войдя в вестибюль, они увидели консьержа. Сухенький старичок со строгим выражением лица сразу же спросил их:
– Вы к кому?
– К Марианне Глебовне Горгунской в восемнадцатую квартиру, – ответила Мирослава.
– Я сейчас позвоню ей, – сказал консьерж и сделал им знак рукой, призывая оставаться на месте.
Мирослава тем временем присмотрелась к нему повнимательнее и поняла, что ошиблась.
Консьерж не был стар, ему было не больше шестидесяти одного года. Просто он выглядел старше из-за своего неулыбчивого вида.
«Жертва пенсионной реформы», – с сочувствием подумала она.
Консьерж тем временем дозвонился до Горгунской и получил разрешение пропустить их.
– Проходите, пожалуйста, – обратился он к детективам более мягким голосом.
– Спасибо.
– Прямо Франция, – шепнул Мирославе Морис.
– Почему?
– Дома-то не элитные – и вдруг консьерж.
– Прибамбасы времени, – так же тихо ответила она.
Дверь восемнадцатой квартиры была открыта, но рядом с ней никого не было видно.
Детективы затормозили на пороге, Мирослава уже собралась нажать на кнопку звонка, как из глубины квартиры донеслось:
