спросила:
– Морис, ты любишь крыс?
– Кого?! – поперхнулся он чаем.
– Ну, крысы, – принялась объяснять она, – это такие зверушки из семейства грызунов. Типа большие мыши.
– Да знаю я, кто такие крысы, – не выдержал Миндаугас, совершенно не понимая, куда это клонит тётка Мирославы.
– Ну вот я и спрашиваю, любишь ли ты их?
– Нет, не люблю, – не задумываясь, ответил Морис.
– Ага, – удовлетворённо кивнула Виктория, – в детстве моя прабабушка рассказывала мне, что до революции купцы держали в лавках много кошек. И они спали прямо в бочках с крупой.
– Зачем?
– Что – зачем? – не поняла она.
– Зачем кошки спали в бочках с крупой?
– Кто их знает, – пожала плечами Виктория, – наверное, им так нравилось, и, опять же, крыска могла приблудиться и сразу попасть кошке на зуб. Собственно, поэтому покупатели и не возражали против кошек, спящих на крупе. Всё-таки лучше промыть её от кошачьей шерсти, чем выбирать из неё крысиный помёт.
– Резонно, – согласился Морис, всё ещё не понимая, к чему Виктория затеяла этот разговор.
– Так вот, – меж тем продолжала тётка Волгиной, – на современных оптовых рынках кошек почти нет. Наверное, санэпидеминспекция ругается. И зря! – она тряхнула головой.
Морис не мог ответить на вопрос, нужны кошки на оптовых рынках или нет, поэтому промолчал.
– Я когда-то обожала делать покупки на оптовке, – призналась Виктория, глядя на Мориса таким ласковым взглядом, словно признавалась в любви не к оптовкам, а к нему самому. – И вот в один прекрасный день гуляю я по рынку, делаю покупки и вдруг вижу, около прилавка сидит большая крыса размером больше моей ладони.
Морис посмотрел на неё недоумённо.
– Точно-точно, – сказала Виктория, чтобы развеять его сомнения. – Я подошла, чтобы поближе её рассмотреть, потому что крыс никогда не видела. Только декоративных. Обычных же только на картинках и по телевизору. А эта оказалась такой симпатягой!
Морис недоумённо посмотрел на Викторию. Но она не обратила на его взгляд никакого внимания, продолжив восторгаться крысой:
– Шёрстка у неё серая с рыжеватым отливом. Представляешь?
Морис неуверенно кивнул.
– Ну так вот эта красавица сидела и умывалась. Она нисколько меня не испугалась. Я и спрашиваю продавщицу: «Она у вас что, ручная?» – «Кто?!» – «Крыса». – «Какая крыса?!» – «Ну вот, которая около вас сидит». И эта тётка оказалась очень странной! Неуравновешенной! Она как заорёт непонятно что! И запрыгнула на прилавок! А прилавок-то высокий. В тётке же живого веса не меньше ста десяти килограммов.
Морис уже смотрел на Викторию во все глаза.
А она, оценив его интерес, стала рассказывать дальше:
– Вот орёт она благим матом, руками машет и прыгает на прилавке, будто учится чечётку выбивать. Я прямо испугалась! – Виктория прижала руки к груди. –
