быстро предложил мужчина. – На случай, если это разбойники, можно послать больше людей.
– Пожалуй, – эта очевидная идея крутилась и у Мэль в голове, но чрезмерная осторожность заставляла медлить, теперь же идея переродилась в голове девушки в нечто иное. – Как насчет пари?
– Что? – лицо Райла было столь удивленным, что Амэли засмеялась, едва не облив себя и собеседника вином.
– Пари! – воодушевленно повторила она. – Я объявлю турнир охотников. Победителем выйдет тот, кто приведет самую впечатляющую дичь. И местность разведаем вокруг города на предмет угрозы, не поднимая паники, и самых наглых волков перестреляем, и повеселимся. Посмотрим, победит Луцеат или Эйре, – Райл хотел возразить, но девушка жестом остановила его. – Ты понял, о чем я! Нам с тобой, если соревноваться, то только друг с другом.
Он отвернулся и Мэль услышала смешок, Райл покачал головой и надолго припал к кружке.
– Не будь я из ближнего круга, мог бы рассчитывать на то же внимание от вас?
– Нет, не думаю, – как шутку сказала Мэль и села ровно. Несмотря на свою веселость, она припомнила, сколько времени за последние дни потратила на беседы с этим человеком. Не было ли это слишком много? Слишком мягко? Впрочем, лишние мысли девушка мгновенно отогнала прочь, заявив сама себе, что все принятые решения верны и продиктованы осторожностью.
Поздно ночью Трэн объявил о закрытии «Серой Кошки» до завтрашнего полудня и гости быстро, насколько могли, разошлись. В дверной проем Мэль увидела, как мужчина, шатаясь, споткнулся, налетел на стену, медленно сполз по ней вниз и так и остался спать под дверью трактира. Девушка усмехнулась, поднесла к губам кружку, но вдруг ей непреодолимо сильно захотелось встать с лестницы и уйти. Неважно куда, просто уйти. Райл рядом с ней так и поступил. Сконцентрировавшись на своих ощущениях, Амэли заметила, что его нет рядом, только когда он оказался у подножья лестницы. Чтобы не поддаться чужеродному чувству, девушка резко уперлась обеими руками в перила, встряхнула головой, но наваждение только усиливалось. Сосредоточила всю силу воли, а потом резко бросила. Старый прием, показанный матерью; эмоции и желания резко притупились, почти исчезли, зато усилилось восприятие.
– Умница, – давно забытым бархатным голосом сказал юноша-музыкант, он стоял на лестнице прямо перед Мэль, но увидеть его она смогла только сейчас. – Ты сильно выросла. Сколько же прошло лет?
– Восемь, – сквозь обыкновеннейшие человеческие черты музыканта проступили совсем иные: бледно-серая кожа, заостренные линии подбородка и скул, и глаза – не вглядываясь, можно было решить, что они темно-карие, но Мэль видела – они были бордовые. Она так долго искала его в императорском дворце, а встретила здесь.
– Правда? – искренне удивился мужчина и продолжил исключительно добродушным тоном. – Не заметил. Теперь ясно, почему Ирьин так зол на меня. Что ж, рад видеть, что наследница Ольви занята делом.
– Я ей не родная дочь,
