с твоими личными ресурсами или ресурсами одной-двух общин.
– Нет, поверь мне, всё куда сложнее. В среде, которую создадим мы, появится новый Удерживающий. Со временем он придёт к власти, потому что такова его природа. И осуществит твои намерения. Твой же суд может быть не справедлив, потому что подменит собой Бога. Ты выдашь личные чаяния – за Его волю.
– Я мыслю более рационально. За 1—2 десятилетия мы ещё сможем изменить ситуацию и спасти общество. Через столетие будет уже поздно. Твой Удерживающий в лучшем случае сможет влиять на мир только через 50—60 лет. К тому времени мы умрём, и нет никаких гарантий того, что этот план станет успешным и не провалится на этапе внутренних конфликтов.
Каждый раз собеседники яростно пытались доказать друг другу правоту собственной точки зрения, но на каждый аргумент приходился контраргумент. Приближался рассвет, былой запал спора уступил место подведению итогов.
– Только будущее покажет, кто из нас был прав. – заключил Гончар. – Слабые стороны есть в обоих планах. Они разные, потому что наши подходы противоположны друг другу. Дай Бог, чтобы осуществился хотя бы один. Ты веришь, что мир можно изменить только силой праведного суда. Я верю в то, что мир можно изменить через привитие иного мировоззрения. Апостолы Христа не имели политической власти, но их учение восторжествовало через века, образовав священные царства. И, напротив, многие диктатуры и даже монархии за пару веков напрочь исчезли. Что оставили они ценного после себя? Палач, если ты примешь мою сторону, мы изменим мир с помощью духа, а не слепой силы.
– Но ты – не Христос. – продолжал возражать ему Палач. – Я же говорю о вполне конкретных вещах. В материальном мире ценится материальный ресурс. Возьми этот ресурс, и с его помощью добейся власти. Добейся власти, установи праведные законы. Так Бог уничтожит дьявола его же оружием. Сверху прививать мировоззрение нашей морали гораздо быстрее, чем делать это снизу собственными силами.
– Бог не станет уничтожать своё творение, даже падшее. Ты чаешь суда здесь и сейчас, но суд всё равно будет, и не тебе быть на нём палачом.
– Ошибаешься, глубоко ошибаешься. Меня зовут Палачом, но я точно так же как и ты стремлюсь спасти свой народ. Спасти народ можно только после чистки его поработителей, и никак иначе. Гончар, если ты примкнёшь ко мне, то вместе мы сможем создать другую цивилизацию. Я буду защищать Закон и карать врагов народа. А ты – творить новые души, которые унаследуют эту землю.
Палач посмотрел к глаза Гончару в надежде увидеть в них сочувствие. Он искренне надеялся, что тот примкнёт к нему и оставит свой глупый идеализм. Тот прямо смотрел в глаза своему другу. Гончар не мог смириться с холодным рационализмом Палача и не видел в этой позиции реальных перспектив для будущих поколений.
История умалчивает о том, пришли ли они к компромиссу, или же один из них примкнул
