опустила голову, – Едва ли дотяну до начала учебного года.
Я нахмурилась и нажала купить.
– Это мой тебе подарок.
– С ума сошла, – выпучилась Никки, – Ты в еще худшем положении, чем я. Немедленно верни билет.
– Поздно. Обмену и возврату не подлежит. Так… когда отправление?
– Через шесть часов?! – распахнула рот подруга до самого фиолетового пошарпанного линолеума.
– Вот это точно горящий тур. Что ж изменим судьбу, – я сорвалась с места и покачиваясь, но быстро кинулась в коридор.
– Ты куда?!
– Вещи паковать. Заберу заначку и выезжаем. Жди меня через два часа.
Подруга схватила меня за локоть и рванула обратно.
– Куда ты в таком состоянии?
– Изменять судьбу, подруга, – вырвалась я и застучала каблучками по лесенке.
Беспрепятственно я добралась до дома. Квартира было оформлена на компанию, чтобы избавить меня от налогов и коммунальных счетов. Машина тоже. В этом уже чужом помещении мои были только шмотки и еще одна дорогая моему сердцу вещь. Я подошла к комоду в своей комнате, на котором стояла фотография Нортона старшего. Я взяла ее в руки, провела дрожащими пальцами по стеклу. Эту фотографию сделала я. Серо-зеленые глаза и изнеможенный взгляд, черные волосы с проседью и легкая небритость, нахмуренные брови и неглубокие морщинки на лбу…
– Прости меня… но я сдаюсь.
Соленые капли упали на родное любимое лицо.
– Я навещу тебя… обязательно… но позже… я не могу, просто не могу… – я сбивчиво шептала слова немому изображению, затопляя стеклянную поверхность слезами.
Сердце рвалось в клочья, но я взяла кинг-сайз чемодан и бережно уложила снимок с собой. Дальше внутрь полетели одежда, туфли, сумочки, украшения, вещи в дорогу. Сев на плотно набитый чемодан, я застегнула его с большим трудом.
Что делать с остальным? Плевать! Гори оно синим пламенем, – я задумалась, – А это идея.
Последняя мысль мне так понравилась, что я решила сделать еще кое-что напоследок. Ну конечно же, я не подожгла квартиру, а просто решила украсить в память о себе и о нем. С истерическим смехом я начала сдирать обои. Найдя в кладовке банку черной краски, я замазала картины, испачкала стены и с силой швырнула в огромную плазму.
– Вот тебе.
Открутив металлическую ножку стола, я разбила зеркала, стекла, неистово исколотила всю технику.
– Как же хорошо.
Заткнув все сливы, я включила все краны на полную и, подождав, пока вода пойдет через край, открыв с ноги дверь, покинула прошлое, гордо шагнув вперед. Окончательно озверев, я почувствовала сильнейший голод.
Ух… ладно, поем у Николь. Надо мчать.
Звонок. Неизвестный номер.
– Аврора, только не клади трубку, пожалуйста. Давай поговорим.
Я села в машину и вставила ключи в зажигание, представляя, что втыкаю их в глаз Адриана и прокручиваю.
– Ну
