разум княгини находит помутнение. Слишком она истосковалась по любимому супругу, слишком сильно Беркутов сейчас похож на него в молодости. Какой еще Сеня! Это Перун! Он пришел к своей малышке Кали, и пускай Когти другие – не синие, а золотые, но никто не может быть столь силен и столь прекрасен. Столь могущественен!
– ТЫ СГОРИШЬ, МРАЗЬ! – гремит Перун, взмахивая Огневиками.
– Да, мой муж! – восклицает с улыбкой Кали. Больше никто не способен так сказать! Никто! – Сражайся за свой Дом! Карай наших врагов!
После огненного шторма Гринвес чернеет и становится похож на сгоревший уголь. Горящее лицо превратилось в одну чудовищную рану.
– Муженек! – шепчет Кали, и багровые Когти ярко горят, отражая восторженное состояние воительницы.
Если бы княгиня на миг отвела взгляд, если бы задумалась над своим состоянием, то поняла бы что стала жертвой магнетической силы Арсения. Ее истосковавшееся сердце повлияло на рассудок, и сейчас слезы радости стекают по ее лицу. Счастье в безумии. Любовь ошибки.
Между тем Беркутов (или Перун?) схватывается в рукопашной с обожженным и дымящимся хаоситом. Гринвес пытается удержать в сожженных руках Самобой, но кнут рассыпается пеплом.
– Бой со мной – не честь тебе, мятежник! – бросает приговор Арсений. – Это казнь предателю. Больше ты не лорд-командор. Всего лишь червь.
Но хаосит всё же оказывает отпор. Они схватываются вплотную. Натужная борьба, сиплое дыхание с обеих сторон, извержение огня и молний, а затем гигантские всполохи пламени, в которых пропадают фигуры дерущихся. Кажется, этот столп огня можно увидеть даже из космоса.
К счастью, леса спасает от пожара разразившийся дождь. Струи воды падают из свинцовых туч, заставляя пламя неистово шипеть и исторгать клубы дыма.
Поверженный хаосит катится дымящейся кучей. Безобразная черная горка еще стонет, еще жива.
Огневики свистят, описывают дымящиеся узоры в воздухе, и каждый новый орнамент сопровождается ором твари и брызгами крови. Четыре взмаха – и четыре отсеченные конечности отлетают в огонь.
– Убейте его! – гремит Беркутов, отвернувшись от изуродавнного хаосита. – Добейте паскуду!
Шаг к хаоситу делает африканец- динозавр, но Беркутов тут же окрикивает:
– Чугун, да не ты! Он демоник! Твоя жива пропадет!
– Да не боись, – отмахивается огромной лапой «молодой вождь» Боби Арку. – Я хвал демонскую розу.
– Но тогда его фракталы пропадут, – объясняет победитель хаосита. – Пускай демоники убивают. Шершень, за тобой отбор.
Недолго думая, к хаоситу бочком подходит Али, и пока Шершень думает над дилемой, Крокодил хвостом разбивает черную черепушку Гринвесу.
– Оя, – удивленно оглядывается Али. – А йа слачаяна, аднака.
Но Беркутов не видит этого «слачаяна». Как и остальные демоники. Потому что на глазах всей толпы Кали неожиданно
