вам все это удается, Лили? – проследил д'Артаньян за тем, как неспешно занимает свое место на передке Карл. Его товарищ, поправив стоявшие в пирамиде ружья, усаживался на задке.
– В пансионе «Мария Магдалина» времени зря не теряла – это вы хотите сказать, граф? И вы действительно правы. Нет, барон Вайнцгардт здесь ни при чем. Он уже опять в отряде наемников, причем помогла ему в этом герцогиня д'Анжу. Кстати, она же выхлопотала для вас еще две недели отпуска.
– Какая непорочная христианская доброта! Я и не догадывался, что герцогиня принадлежит к благодетельному ордену кларисок [8], – столь же «благодетельно» ухмыльнулся д’Артаньян.
– В пяти милях отсюда, в сторону Арраса – замок ее тети, герцогини де Шеврез. В нем сейчас нет никого, кроме управителя. Мне сказали, что какое-то время мы можем чувствовать себя в нем хозяевами. Так что, в карету – и в путь, а, граф д'Артаньян? – впервые в словах и взгляде ее проскользнуло некое подобие кокетства.
– Клянусь пером на шляпе гасконца, – только и мог ответить мушкетер, помогая баронессе сойти с коня и взойти на ступеньку подъехавшей к ним кареты.
– Вас не пугает, что я слишком своевольно расправляюсь с вашей свободой, граф?
– Нет, Лили. Все эти дни я страдал именно от того, что обладал слишком большой свободой, на которую решительно некому было посягать.
– Что, однако, не мешало вам любезничать с соседкой мадам Хундстар, некоей мадемуазель Катрин, – спокойно, без мести и обиды, заметила Лили, вежливо махая рукой хозяйке, вышедшей на крыльцо, чтобы попрощаться с ними.
– Не более чем любезничание раненого солдата с неумелой сестрой милосердия, пытающейся перевязывать его. К тому же любому другому образу жизни эта девушка предпочитает монашеский, поскольку в монашестве, видите ли, смысл всего ее бытия! – все же не сумел скрыть своего осуждения мушкетер.
– Слишком елейно вы все это объясняете, граф, – гордо повела подбородком Лили. И д'Артаньян с ужасом подумал: «Неужели ей известны все подробности их ночной встречи с “монахиней” Катрин? Но от кого? От самой соблазнительницы? Это невозможно! Только не это!».
– Меня все время мучает давнишний вопрос, – поспешил он сменить тему разговора, садясь в карету рядом с Лили. – Как вам удалось вырваться из нежных объятий мадам Дельпомас?
– Очень точно подмечено: именно из объятий я и вырвалась.
– Мне страшно было оставлять вас. Даже не представляете себе, насколько меня пугала сама мысль о том, что вам и дальше придется оставаться в этом пансионе. К тому же одной против целой своры, с маркизой Дельпомас в роли вожака.
– Мне и самой было страшновато.
– Тем не менее вы удивительно мужественны, Лили. Я ведь отлично понимал, что то, что маман Эжен устроила в последнюю ночь, – всего лишь прекрасно задуманный фарс. В выдумке ей, конечно, не откажешь.
– Но и в подлости – тоже, – холодно процедила баронесса.
13
– А ведь там, в пансионе,
Орден кларисок – женское ответвление монашеского ордена францисканцев. Монахини ордена проповедовали евангельскую любовь к ближнему, и часто становились сестрами милосердия.
