слезы и бросаясь в сторону прижатой к стене женщины, ответила девушка.
Подбежав к паре, что замерла в омерзительной позе сближения, Анаэль с отвращением отвела взгляд от обнаженной мужской плоти и, коснувшись пальчиками женских век, закрыла жертве глаза. Вытерев ее слезы и поправив одежду, блондинка тут же запустила руку в мужской карман и, достав из него обручальное кольцо, вернула его на законное место.
– Анаэль! – Раздраженный излишней суетой со стороны подруги, прикрикнул на девушку Зед.
– Все-все! Я уже иду… – Робко улыбнувшись той, чья жизнь теперь была в безопасности, ответила блондинка, поворачиваясь в сторону друга.
Шагая по мрачному переулку, под вязкое чавканье мужского сердца, что окончательно утратило первоначальные оттенки алого цвета, Анаэль и Зедекия испытывали мучительный голод. Такой, что не утолит ни один пир или застолье. Голод по мгле человеческого падения, которым сейчас сможет насладиться только Дина.
– Суд идёт! – Глядя прямо перед собой, проговорил властно Зед, сворачивая вместе с Анаэль за угол рядом стоящего здания.
Дикий крик, преисполненный агонии и ужаса, спугнул стаи птиц, наполняя воздух Син-Рута шелестом перьев и треском вскрываемой грудной клетки.
– Вкусно, но мало. – Присоединяясь к друзьям, самодовольно улыбнулась Дина, в чьей глотке навсегда утихло сердцебиение Джошуа.
– Сколько веков должно пройти, чтобы я смогла привыкнуть к этому? – С отчаянием и сожалением спросила Анаэль. – Когда я смогу смириться с тем, что они не изменятся?
– Никогда. – Покосившись с высоты своего роста на блондинку, холодно произнес Зед. – Но это твоя работа. Поэтому прекрати тратить время на излишние стенания и просто делай то, что должна. Не забывая о том, что их выбор – это не твое решение.
Разочарованно и несколько уязвлено опустив глаза, Анаэль уставилась на вымощенную брусчаткой мостовую, внутренне понимая, что Зедекия совершенно прав. Даже если ей не нравилось признавать это.
– Эм, Зед, – Нарушая повисшее молчание, окликнула мужчину Дина. – Ты ничего не забыл?
– Нет. – Отрешённо бросил шатен, щёлкая пальцами руки, спрятанной в кармане.
Зажмурив глаза, женщина стояла, прижавшись спиной к кирпичной стене, и дрожала. Она предвкушала омерзительное прикосновение парня к своему телу, ждала шершавость его ладоней, что неприятно царапали кожу. Боялась смрада дыхания, что вот-вот, отнимет у нее остатки свежего воздуха этим промозглым осенним утром.
Однако бесконечное ожидание не нарушалось ничем кроме крика портовых чаек, да гулом машин, которые в потоке будничных дел, рассекали по улицам Син-Рута, совершенно не подозревая о том, что творилось в самых мрачных уголках городской "души". Открыв нерешительно глаза, женщина встретила пустой переулок, лишенный свидетелей и обидчика, из-за чего из ее груди вырвался нервный плач облегчения. Прижимая к себе руки и судорожно вдыхая кислород, бывшая недавно жертвой, она шумно закашлялась в ладонь.
