пчелы в ней устроили улей. Когда кто-то был рядом, он мог сосредоточиться хотя бы на чужом голосе, пока его собственный внутренний заглушался этим жужжанием. В жизни Видящего было много хорошего, но иногда она становилась совершенно невыносимой.
Ему было чуть больше двадцати, когда прошлый Видящий умер, и настало время инициации. Множество духов тогда собралось, чтобы принять его, дать доступ к своей силе. Забрать его жизнь, чтобы он мог возродиться Видящим. И все эти духи были ветром, обдающим промокшее после дождя тело.
Его мысли снова вернулись к энергии незнакомых духов. Духи, что питались энергией людей, ощущались иначе: как жар, голод, дрожь в теле. Те, что питались эмоциями, пробуждали эти эмоции в теле. Не была похожа она и на то, что ощущаешь рядом с духами Нижнего мира: контакт с ними похож на соприкосновение с чем-то липким и неприятным. Энергию, подобную той, что он ощутил сегодня, он не чувствовал ни разу за всю свою бытность Видящим. Незнакомая сила незнакомых духов.
С приходом сумерек в деревне просыпалась совсем другая жизнь. Местные сидели у входов в дома и о чем-то тихо беседовали: никакой суеты, лишь почти физически ощущаемое спокойствие приближающейся ночи. Через небольшие окошки домов пробивался свет свечей, и, если немного прикрыть глаза, заставив картинку плыть перед взором, эти огоньки были похожи на звезды. Ома подняла взгляд: небо сегодня было ясное, ни единого облачка, и уже показался серп луны. Виски пронзило болью, напоминая, что стоит отправляться домой.
– Ты припозднилась, – голос Кйала, прозвучавший сзади, заставил Ому вздрогнуть. От воспоминаний о наваждении у реки вдоль позвоночника прошлись мурашки, и она протяжно выдохнула, чтобы успокоиться. Он поравнялся с ней, широко улыбаясь.
– Просила же, чтоб не подкрадывался, – она пихнула его локтем в бок, слегка улыбнувшись в ответ.
– Привычка, – он пожал плечами. – Так что, как прошло общение с духами?
– Как и обычно. Никак, – Ома хмыкнула, нервно сжав и разжав кулаки, – после завтрашнего обряда будет больше времени на практики.
– Волнуешься?
«Да, но точно не из-за обряда», – эту мысль она оставила при себе.
– Отнюдь, – она выдохнула, слегка поморщившись, когда в висках снова отдало болезненной пульсацией.
– Всегда кулаки сжимаешь, когда нервничаешь, – он усмехнулся.
– Наградить тебя за наблюдательность? – Ома закусила губу, сдерживая улыбку, – на самом деле, мне тревожно. Духи ведь не зовут по пустякам. И отец ничего не рассказывает. Хотя я вижу, что и он тоже неспокоен. Наверное, причина этому то, что зов изводит его.
– Ну, в прошлый раз, насколько я знаю, зов привел его к тебе, – он улыбнулся, – уверен, тревожиться не о чем. Может, в этот раз он вернется, сообщив о новом избранном духами?
– Было бы неплохо, – Ома хмыкнула. Она понимала, что это вряд ли возможно, но где-то в сердце все же была надежда, что появится новый претендент
