тебе, не расстраивайся, – улыбнулся Даут.
Дельфин подкидывал рыбу, ловил ее, окунал, смотрел на уходивших ребят. Старик Ахра остался курить – уже вторую папиросу.
Едва братья вышли на дорогу, Амза подпрыгнул:
– Да!
– Что?
– Мы видели дельфина! – почти крикнул юноша, ухмыльнулся, потом вовсе рассмеялся. – Кто еще видел дельфина так близко, а? Никто! А мы его даже трогали, гладили! Ведь это… ноздрю на макушке видел?
– Ноздрю на макушке?
– Именно! Надо будет всем рассказать!
Амза, довольный случившимся, бодро вскидывал руки, палкой обдирал крапиву, отпинывал камни.
Подул ветер. Возле солнца скромным сопровождением проявились ветхие облака. От мыса чаще взлетали чайки, они торопились к рыбачившим вдалеке баркасам. Во дворе Батала Абиджа, соседа семьи Кагуа, залаяли псы.
Зелень, позабыв утомительную влажность зимы, наконец окрепла и теперь ширилась пахучими соцветиями. Вдоль заборов растянулись десятки оттенков красного, желтого, синего – словно бы художник, захотев раскрасить штакетник, подготовил себе ароматную палитру. Во дворах зацвела неприметная шелковица.
Воздух, еще не разгоряченный, был прозрачен.
Ближние горы казались грудами состриженной с гигантских овец шерсти – зеленой, с черными жилками теней. Лишь редкие холмы нарушали этот образ залысинами земляных обрывов. Над ними, скомканное и осветленное, застыло облако. Севернее, между холмами и облаком, дремали горы Кавказа – одна гряда за другой. Чем дальше и выше стояла гора, тем бледнее был ее образ. При вечернем свете они превращались в темные недвижные тучи.
– Отец не рассказывал о своем знакомстве с дельфинами? – спросила за ужином Хибла.
– Нет, – Амза удивленно посмотрел на Валеру. Тот ухмыльнулся, однако ничего не сказал.
– Дай мне ахул[6], – попросил Даут.
– Вот, – Амза протянул брату ковшик.
– Неудивительно. Оно было не очень приятным, правда? – Хибла обратилась к Валере. Тот вновь ухмыльнулся. – Отец тогда работал на морзверзаводе в Новороссийске.
– Хорошее название, – заметила баба Тина.
– Было это в шестьдесят третьем…
– Шестьдесят первом, – поправил Валера.
– Соли не хватает, – прошептал Даут.
– Они тогда рыбу ловили. И дельфинов.
– Как это?! – воскликнул Амза.
– Да. Тогда это было всюду. Причем – на высшем уровне! С них изготовляли шкуры и… что-то вроде рыбьего жира.
Хибла взглянула на мужа, надеясь, что тот закончит или поправит ее рассказ. Валера молча жевал вареную кефаль, запивал вином и, кажется, не слушал того, что говорит жена.
– Выходили на лодках, на катерах. Окружали дельфинов неводом и толкали к берегу. Вытаскивали из моря – по нескольку тысяч! Те были еще живы. Всех сразу не могли обработать, так что
Ахул – сорт капусты, то же, что кольраби.
