шёпот за спиной. Наверняка это трудно. Так жить, я имею в виду.
Почему же тогда мои собственные проблемы кажутся мне такими огромными? Я же не урод и не отщепенец, в отличие от этого парня… Неужели Носорог прав, и я просто надумываю их себе, делаю из мухи слона, так сказать?
Что мешает мне жить спокойно, ведь я – вполне нормальный человек, физически здоровый, достаточно образованный, возможно, даже имеющий определённые перспективы? Откуда во мне эти опустошение и растерянность, пригнавшие меня сюда, откуда этот полный духовный раздрай и бардак?..
За этими мыслями я не замечаю, как врезаюсь своей тележкой в другую. Прямо передо мной застыл толстяк в безрукавке и раздражённо смотрит на меня, это в его тележку я вписался.
Я извиняюсь и иду дальше. Толстяк что-то бормочет вслед. Что-то типа того, что надо смотреть, куда прёшь. Я и так знаю, что надо, но сейчас меня терзают другие, более важные и насущные, мысли. Главная проблема моего бытия.
Выходя из супермаркета, я снова вижу того альбиноса: он стоит у выхода и курит. Его тележка рядом с ним. Он смотрит на меня, и я отвожу глаза. Меня немного смущает то, что я до этого таращился на него так неприкрыто и он, скорее всего, заметил это.
Придя домой, сталкиваюсь в дверях с Ольгой. Она направляется на работу.
После того, как Ольга открылась мне во время дождя, мы несколько сблизились… по крайней мере, так мне кажется. Моя соседка сообщает, что сегодня вернётся поздно. Я молча киваю в ответ.
Она проходит мимо и спускается по лестнице. Я смотрю ей вслед. Мне кажется, что она мне даже нравится. Как человек… и как женщина.
Ближе к вечеру собираюсь идти на рыбалку, приготовив удочку и наживку. Внезапно Носорог вызывается со мной. Вот уж чего от него не ожидал, так этого.
Нехотя соглашаюсь. Может, он и псих, но нам пока что жить под одной крышей, а для этого надо знать друг о друге больше. Это уж наверняка. Рыбалка – хороший повод выведать что-нибудь об этом выскочке.
Даю ему пустое ведро для будущего улова, и мы выходим из дома.
Я иду впереди, а Носорог, позвякивая ведром, тащится следом, что не мешает ему болтать без умолку. Я слушаю его болтовню как радио в междугородном автобусе – вполуха.
Однако Носорог начинает задавать вопросы:
– Папаша, слушай, вот тебе же по кайфу здесь жить, так ведь? В смысле, типа как отшельник там или вроде того…
Я отвечаю, что это мой осознанный выбор.
– Типа ты взял и добровольно выключился из социального процесса, да? Вроде как вышел из игры?
Я киваю. Он – обычный болтун.
– Знаешь, папаша, а в этом что-то есть. Вот только так ты ничего не добьёшься. Всем ведь плевать на твоё затворничество.
Я говорю, что делаю это, в первую очередь, для себя.
– Для
