деле зовут, – сказала она. – Вам ведь не впервой, верно?.. Содержание притона, торговля наркотиками, мошенничество… Я ничего не забыла?
– Это все в прошлом, гражданка начальница, – усмехнулась Эсмирка. – Я свои вины уже отработала у кума по полной.
– Старые – да, – согласилась майорша. – А с новыми пусть МУР разбирается.
– Ну там хоть не притащат туфтовых понятых, – огрызнулась напоследок «королева».
– Вы свободны, товарищи, – кивнула нам Ольга Михайловна.
Мы с Вершковой покинули опорный пункт, не узнав о том, что было с нашей попутчицей дальше.
– А куда же подевались материалы, которые я отдала Эсмеральде у Третьяковки? – спросила Маша.
– Ну-у, скинула где-то, – предположил я. – А потом завернула в газету первые попавшиеся безделушки…
– Как это – скинула? – удивилась модельерша. – Это же очень важные материалы! Над ними же ученые работали для страны! Надо обязательно отыскать их!
– Стоп! Я кажется знаю, у кого они!
– У кого?
– Помнишь, «королева» крик подняла, когда наш доцент пытался ее сцапать?
– Помню. Телегина еще приказала его убрать подальше и не отпускать до задержания.
– Ну вот! Она их ему и сунула под шумок!
– Значит, надо его найти!
И мы заметались по залу, обращая на себя внимание недовольных пассажиров.
– Да вот же он! – крикнула Машуня.
Я оглянулся и тоже увидел бредущего с унылым видом ученого.
– А-а, вот вы где, – без всякой радости произнес он, подойдя к нам. – Вы представляете?! Они мне сказали, что при задержании злоумышленницы интересующие меня предметы не обнаружены!.. Даже не знаю, что я скажу коллегам?.. А Илге Артуровне так и вовсе не смогу в глаза смотреть… Я погубил дело ее жизни…
– А ты по карманам своим смотрел? – спросил я.
– По карманам? – переспросил Русик, и тут же принялся лихорадочно шарить по своей куртке. – Что это? – растерянно пробормотал он, вынимая записную книжку и кассету. – Откуда!
– От верблюда! – злорадно передразнил его я. – Когда ты вцепился в Кривошеину, она смекнула, что близка к провалу, вот и сунула улики тебе в карман.
– Зачем же она тогда пошла на встречу с этим Керном? – спросила Вершкова.
– А кто ее знает? – пожал я плечами. – Может, не хотела, чтобы ей пришили шпионаж. Так-то она будет отвечать только по уголовке.
– А за что? – тут же заинтересовалась любознательная модельерша.
– Много будешь знать, скоро состаришься, – откликнулся я, вспомнив труп с перерезанным горлом.
Маша надула губки и промолчала.
– Друзья, вы даже не понимаете, из какой ямы вы меня вытащили, – растроганно пробормотал Цыпкин. – Да я перед вами в неоплатном долгу…
– Ну почему, –
