отец-командир.
– Ко-оля, – я протянул руки за пулемётом, но Синюхин тут же отступил на шаг.
– Обожди! А ежели Сухонин и впрямь один не справится? Тогда как?
– Тогда мы поедем. Сам же говорил.
– Не пробовамши? Так?
– Ко-оля, отдай пулемёт. С полковником мы поговорим. Обязательно. Может, уже завтра. А пока сие должно быть тайной, семью печатями мрака скрытой. Понятно?
– Ну, ежели только до завтра, тогда бери, – с этими словами он протянул мне оружие, совершенно не скрывая, как ему не хотелось с ним расставаться.
– И ещё, – произнёс я, принимая из рук ротного бессмертное творение Михаила Тимофеевича. – На стрельбище из него стрелять нельзя.
– Это ещё почему? – изумился Синюхин, но видимо, сообразив, с пониманием высказал догадку: – Тайна?
– Не только.
– А что ж ещё-то?
– Стреляет уж больно далеко. Как бы в кого не попасть.
– Далеко? Эт на двести саженей что ли?
– До трёх вёрст, – не особо надеясь, что мне поверят, сообщил я.
– Да иди ты! – замахал на меня руками Синюхин.
– По тому берегу стрелять можно.
Похоже, до капитана начало доходить:
– Ага. Попасть-то, может, и не попадёшь, а пуля-то долетит. Так?
– Точно. А пуля, она, как известно, дура: целиться на таком расстоянии без толку, но случайно кого-нибудь подстрелить очень даже можно.
– И как нам быть? – помолчав, спросил Спиридоныч.
– Возьмём струг, выплывем на середину Волги, и по какой-нибудь бестолковой лодчонке будем стрелять.
– На середину? Ты ж сам похвалялся, будто с этого берега до другого дострелить сумеешь. А с середины-то оно половчее выйдет. Как бы и впрямь не подстрелить кого ненароком.
– Коль, так мы же не поперёк реки стрелять-то будем, а вдоль. А там простор-то не на одну версту…
– Понял, понял, – он провёл рукой по лицу. – Ох, и хитёр ты, Андрюха!
– Что есть, то есть, – не стал отнекиваться я.
– Значит, до завтра?
– Ну, ты подожди, ещё не расходимся.
– Ещё что-то привёз? – сразу же насторожился капитан.
– Пойдём киношку покажу.
Мы посмотрели сюжет про пулемёт Калашникова. Тут мне пришлось объяснять, в чем, собственно говоря, разница, потому что сам ротный её так и не углядел. Вы, наверное, тоже не в курсе? Если коротко, то пулемёт Калашникова мощнее ручного пулемёта того же Калашникова. У ручного пулемёта калибр (калибр – это диаметр пули, попросту говоря, толщина) 5,45 милиметра, а у пулемёта – 7,62 мм. И дальнобойность, и бронепробиваемость у пулемёта выше. РПК по сути своей – просто обычный автомат, только ствол у него длиннее, и магазин не на тридцать патронов, а на сорок пять, это если рожок, а если диск, так тот аж на семьдесят пять. ПК и ПКМ (для непосвящённых – это одно и то же, в смысле, не парьтесь – всё равно не отличите), они чуток по-другому устроены,
