эти слова, из-под кровати черной молнией выскочил щенок и нетерпеливо затанцевал у ног Кира. За три дня малыш изрядно прибавил в размерах. Он доставал хозяину до колена, а встав на задние лапы, спокойно мог положить передние ему на грудь. Махагрон уверял, что волчонок еще вырастет. Впрочем, период усиленного роста временно закончился: луна пошла на сход.
Рада побледнела, но ничего не сказала.
– Он же пойдет с нами? – Кир не представлял, как сможет объяснить щенку, что тот останется дома, но на всякий случай спросил.
– Он всегда будет с тобой, так что да, – похоже, девушку это обстоятельство совсем не радовало.
Рада быстро вышла из комнаты. Кир нагнал ее уже за порогом дома.
– Послушай, я хотел сказать. Твои экзамены… Это несправедливо! И если это из-за меня…
– Не нужно, – голос Рады был ровным и бесстрастным, словно ей и вправду все равно. – Давай-ка лучше проверим, как ты усвоил охранное заклинание. Запри дверь.
Кир сосредоточился. Охранная магия работала так же, как замки на дверях в их мире: чтобы открыть, нужно было знать конкретное заклинание – ключ. Чужим его не сообщали, а подобрать не представлялось возможным.
Он взмахнул веткой, пробормотал заклинание. Потом прислушался и понял, что дом закрыт. Никто бы сейчас не смог туда проникнуть. Рада подергала дверь, затем взмахнула веткой, но дом – Кир это чувствовал – оставался неприступным. Он словно нахмурился, насупился, ушел в себя и совершенно не собирался идти на контакт. Несколько недель назад Кир бы не поверил, что может всё это сказать о доме. А сейчас так оно и было.
– Неплохо, – одобрительно проговорила Рада. – Ты делаешь успехи.
– У меня хороший учитель, – не моргнув глазом заявил Кир.
Он беззастенчиво врал. Учитель у него был, прямо скажем, так себе. Мудреную гуманитарную науку Киру приходилось постигать самостоятельно: по книгам. На все вопросы ученика Рада отмахивалась – прочитай, мол, сам, в учебниках все есть, ты просто ленишься. Если Кир продолжал настаивать и требовать объяснений – такое редко, но случалось, – она смотрела на него как на законченного тупицу, сквозь зубы бросала ответ, заканчивая его неизменным «И что тут можно не понимать!». В такие минуты Киру хотелось наплевать на судьбы мира, собрать вещички и двинуть домой, туда, где все просто и понятно, а если что-то непонятно, то есть В-Угол – всемирная поисковая система.
Когда дело доходило до практики, его преподавательница обычно показывала заклинание один раз, а потом равнодушно наблюдала за отчаянными попытками ученика что-то повторить. Помочь, разъяснить, что он делает не так, – нет, такого приема в ее педагогическом арсенале не наблюдалось. Максимум, на что Кир мог надеяться, это на то, что ей удастся сдержать смех во время этих «проб и ошибок». Но и такое случалось редко.
– Врешь. Учитель из меня никакой. Понятия не имею, почему дед меня к тебе приставил. После первого семестра у нас распределение – выявляют таланты, чтобы можно было выбрать факультет. У меня склонностей
