губы, а в глазах – ох! В этих глазах можно утонуть, пропасть навсегда.
Кир дрожащими руками открыл дверь.
– О, как я перепугалась! Никогда больше не пропадай так надолго, – заявила Аэрис на пороге и крепко обвила руками его шею.
Кира окутал дурманящий аромат… орхидеи, жасмин, какая-то горчинка. Потом девушка провела рукой по его щеке, и он увидел в аквамариновых глазах слёзы. Да что это всё значит? Он стоял как истукан не в силах не то что пошевелиться, а даже моргнуть.
Гостья между тем протолкнула его вглубь коридора и захлопнула дверь.
И сразу стала прежней Аэрис. Слезы, беспокойство и нежность в глазах исчезли в одно мгновение.
– Извини. Я боялась, что за домом следят…
– Да, конечно… – Кир все еще не мог совладать с голосом. – Я понимаю.
Нет. Ничего он понимал.
– Рассказывай, что произошло. Что они с тобой сделали?
Похоже, она в курсе всех событий. И, скорее всего, знает даже больше, чем он сам. А ему не помешало бы знать хоть что-нибудь…
– Ничего со мной не делали… Ты вообще о чем?
– Ну как же, Шерн и его приятели. Ты их видел?
– Кого?
– Да магиков же! – она начинала терять терпение.
– А ты что-то знаешь о магиках?
– Знаю, что с ними нельзя связываться. Они… опасны. Очень опасны! Шерн даже не представляет… Так ты их видел? Сколько их было? Что они говорили?
Говорили. Кир вздохнул. Конечно, они говорили. Голос жуткого старика все еще звучал у него в ушах.
Вы все ненавидите магию. Только остальные ненавидят ее в других. А ты – еще и в себе.
Довериться Аэрис, рассказать ей всё, узнать, что же, интеграл побери, тут происходит!.. Было бы здорово. Если бы только он мог быть уверен, что он не один из тех самых… магиков. Кира передернуло от ужаса и отвращения. Как бы то ни было, рассказывать об этом никому не следовало.
– Где бы я мог их видеть? И вообще. С чего ты взяла, что я…
Девушка резко перебила его:
– Ох, не притворяйся только. Врать – особое искусство, на наших факультетах такому не учат. Вчера ты с Шерном куда-то ездил. Что там было? – в глазах Аэрис снова появилось то же выражение, что он увидел на видеофоне – беспокойство, забота, нежность, словно и не было сейчас на свете человека важнее, чем он, Кир. Он бы хотел еще долго стоять так и смотреть в эти невероятные глаза…
– Аэрис, ты что-то путаешь. Я вчера весь вечер провел дома. Знаешь, мне стало плохо на занятиях… Я даже чушь какую-то написал в тетради… Вот ментотерапевт и отправила домой…
Глаза девушки вмиг сузились, стали холодными, колючими. Кир понял, что сказал что-то не то.
– Ну что ж. Выбор у тебя был, – проговорила она и легко коснулась его шеи.
Стены коридора покачнулись, лицо Аэрис превратилось в размытое пятно с тремя кляксами – одной вишневой и двумя аквамариновыми, – а
