лестнице лежала оторванная по локоть рука. По рукаву угадывалась заляпанная кровью спецодежда строителя. Ниже виднелась вторая рука и часть плеча.
– Это, похоже, второй, – произнес Алексей и закурил сигарету. Вниз по ступеням тянулся блестящий шлейф из внутренностей.
– О, Господи… – прошептал один из полицейских. – Что же здесь произошло?
– Ощущение, что и этот пытался убежать, но вот от чего, – сказал Алексей. Он обернулся и посмотрел на мамочку, которая покачивала коляску. Ребенок, похоже, успокоился и спал. Алексей подошел к ней и отвел в сторону. Коляску продолжил покачивать полицейский.
– Я понимаю, что вам сложно, – негромко произнес Алексей. – Сейчас приедет психолог, вам помогут. Но скажите, вы что-то видели или слышали?
Она посмотрел на него воспаленными глазами и кивнула:
– Я слышала скрип, это дверь, та, в казематы, она скрипнула. Потом какой-то такой шорох и голова – она прямо покатилась ко мне под коляску. Я вначале подумала, что это детский мяч, потом присмотрелась… – женщина зажала рот рукой и всхлипнула.
– Все-все, успокойтесь. Где вы живете? Полиция сходит за вашим мужем, пусть он посмотрит за ребенком, а вам нужна помощь.
Она мелко-мелко закивала головой.
– Вот и ладно, – произнес Алексей.
Он вернулся ко входу в казематы и распорядился:
– Все входы в бастионы оградить лентами. Вызовите музейных работников, их тоже надо опросить. И пусть поменяют замки в дверях. Я сообщу в Таллинн, чтобы нам дополнительно прислали людей. Придется обследовать все казематы.
К Алексею подбежал полицейский:
– Мы нашли бригадира.
– Нашли?
– Да, Томас Метс. Его обнаружили внизу, у бастионов. Он и сейчас там. Мы выяснили, Аверин был как раз его работником.
– Этот Томас – он жив, я надеюсь?
– Да, но…
– Что – но?
– Он не в себе. Он что-то бормочет по-эстонски и у него руки все ободраны. Ему нужна «скорая».
– Ну, вы вызвали?
– Конечно, – отрапортовал полицейский.
– Пойдем, посмотрим, – Алексей направился вниз по дороге, ко второму входу в бастионы, который выходил к реке. Рядом на парковке, сверкая проблесковыми маячками, уже стояла «скорая». Красные и синие огни отражались в бурных водах Наровы. Когда Алексей подошел к машине, Томаса на носилках грузили внутрь.
– Я из полиции. Что с ним? – спросил Алексей у медбрата.
– У него ободраны руки. Я такого еще не видел раньше. Прямо кожа слезла. Он либо не чувствовал боли, либо у него был такой сильный шок, что он просто эту боль перебивал. Не понимаю, как такое может быть.
– Могу я ним поговорить? – спросил Алексей.
– Попробуйте, – пожал плечами медбрат.
Алексей заглянул внутрь кареты «скорой». Руки Томаса были вытянуты и плотно забинтованы, по локти. Через все его лицо тянулись несколько свежих
