их на пол и плюхнулся на лавку. – Завтра поутру на рыбалку пойдем. Для тебя, голуба моя, рыбех наловим. Ну и для Дуньки тоже.
– А свекровь что? Неужто обделите, Панкрат Федосеевич? – спрашивала из своей спальни Галя.
– А ей зачем? Она ж не брюхатая. Отрожалась уже.
– Хи-хи, – Галя отложила спицы и направилась к свекру. – Панкрат Федосеевич, а как Вы думаете, можно ли родить, когда тебе уже пятьдесят?
– Что это у тебя за вопросы такие? – Панкрат искоса посмотрел на сноху. – Оно-то можно, но тебе до полтинника, как до Москвы ползком.
– Да так, просто. – Пожала плечами Галя, садясь на табурет. – А если бы Ваша жена понесла, то как бы к этому отнеслись?
Панкрат чуть слюной не подавился. Приподняв сеть, он посмотрел на узлы, выдохнул в голос и неразборчиво промолвил:
– Это у тебя от беременности мысли всякие в голову лезут? Иди лучше своим делом займись.
Галя развернулась и ушла, поглаживая живот. Распутывая сеть, Панкрат подумал о жене. Хм, смешно! Какие дети в их возрасте? Курам на смех. Соседи засмеют. Да и неоткуда детям взяться, постель давно охладела.
Марфа просидела в бане почти час. Уже вся кожа морщинами покрывается, а результата никакого.
– Да что ж ты будешь делать? – взмолилась женщина, сползая с полка. – Срок-то мизерный, пора бы выплюнуть семя бесовское.
Вспомнив, что она забыла принять на грудь, обматерилась, оделась и мокрая побежала к дому.
– Откуда такая размякшая? – Панкрат предстал перед ней, когда она влетела на крыльцо.
– Полотенца забыла прихватить, стирка у меня, – нашла что ответить Марфа. – А ты на рыбалку?
– С утреца пойдем. – Панкрат угрюмо осмотрел взъерошенную жену.
– А сейчас, чем займешься? – Марфа ждала, когда он смоется из дома.
– Пойду в сарай.
– Ну иди, иди.
Панкрат развесил сети на заборе, закурил и потопал к сараю. Марфа, дождавшись, когда тот скроется в хлеву, прихватила бутылку красненькой в сенях и убежала в баню. Там сделала два больших глотка, потом еще три и вновь залезла на полок. Через пять минут Панкрат позвал на помощь Егора, мол, надо бы в сарае пол перестелить, а до этого приглядеть за свинками, пока Степа с Панкратом прогнившие доски снимут. Через час работа в сарае была закончена, поросята загнаны в стойло, и мужики собрались поужинать. Громко обсуждая предстоящую рыбалку, Панкрат запустил мужиков в дом и вдруг со стороны огорода послышался тоненький голосок, будто кто-то струну натянул и отпустил. Держась за дверную ручку, Панкрат обернулся. Из бани выплывала Марфа, поддерживал между ног полотенце. Мужик сощурился. Что это с ней, почему согнулась в три погибели? Захлопнув дверь, неожиданно Марфа затянула народную песню.
– Парней так много холосты-ых! (ик)
– А я люблю жена-атого-о!
– Чудна́я какая-то? – нахмурился Панкрат и спрыгнул с крыльца.
Марфу
