Без наблюдения не оставляли, первое время вообще был на подхвате у двух мальчишек. В принципе, правильно, я же ничего не знаю.«Табор» перемещался в одном им ведомом направлении. Шли от колодца к колодцу, и это пока лишало всякой надежды на удачный побег. Не представляю, как они ориентируются на местности?
Отношение аборигенов – отстранённо-холодное, «разговаривают», лишь отдавая приказы. Но ладно хотя бы после той порки наездов больше не было. Пытаюсь учить язык, но по методу «реально полного погружения», да при нежелании окружающих общаться – очень тяжело. Лишь детишки – пастушки проявляют ко мне интерес, мучаю их. Успехи пока минимальны, и нет твёрдой гарантии, что выученные слова означают именно то, что я думаю.
За двенадцать суток дошли до местной «реки» – мелкого ручья, все несказанно счастливы неограниченному количеству воды – из колодцев не позволялось вычерпывать слишком много. Ручей – это реальный указатель пути, иди по течению, и куда-нибудь придёшь. Только вот задумка с побегом, как-бы сказать, немного лишена смысла. Куда бы я ни пришёл, везде буду чужаком, даже по внешнему виду. И что со мной сделают – большой вопрос.
В пути выяснился интересный для меня факт, в первые дни не замечал, занятый другими мыслями: на этой планете сила тяжести меньше, довольно значительно, к примеру, в высоту подпрыгиваю не меньше метра, хотя на Земле особыми физическими достижениями не блистал, а после того, как перестал лично устанавливать сплиты – мышцы и вовсе расслабились.
Движемся вдоль ручья вниз по течению, становится «многолюдно», к воде выходят другие таборы. Начинаются конфликты за воду, за траву, за баранов, смешение стад – трагедия, могущая привести к многочисленным убийствам, приходится денно и нощно охранять.
Десять дней пути – вдали показались холмы, как я понял, цель нашего путешествия. Ручей немного разросся, приняв в себя несколько притоков. Это позволило встать на берегу моря возле холмов небольшому поселению-порту, куда и гнали баранов на продажу.
В небольшой бухте стоят пять страшненьких на вид парусных кораблей, на которые загоняем живой товар. Моряки – другого подвида людей, более мелкие и коренастые, со слегка смуглой кожей. Тут не знаешь, с кем безопаснее, с этими моряками или барановодами.
Меня ставят на переноску воды в бочки внутри кораблей – животных хотят куда-то довезти живыми. Сильно я не напрягаюсь, саботирую, как могу – за работу ничего не платят, только кормёжка. Вроде закончили, в трюм грузят последнего барана – меня. Подошли несколько «морячков» и накинулись с верёвками, даже никого из них не смог ударить.
Плыву, привязанный к столбу, гажу почти под себя, благо, что джинсы стянуть могу. Всё, пора кого-нибудь убивать!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно
