и не взглянула, ведь она презирала инертных мужчин – и в то же время обладал нравом куда более мягким, чем его подруга. Имел место и другой фактор. Предки Марти были виноградарями; предки Долли испокон занимались печатанием литографий и все как один получали образование. Марти в отличие от Долли грамотой не владел. Его родители крайне скептически отнеслись к увлечению сына. Во-первых, они сильно недолюбливали генуэзцев, чувствуя их презрение к «не-элите». А во-вторых, они хотели, чтобы Марти женился на «ровне» – какой-нибудь милой сицилийской девушке. Понятно, что и родители Долли были далеко не в восторге от выбора дочери. И речи не шло о том, чтобы ставить каких-то там сицилийцев на одну доску с ними, с генуэзцами. Вдобавок чета Гаравенте справедливо полагала, что их Куколка без труда отыщет куда более перспективного жениха.
Неодобрение четы Синатра и четы Гаравенте поначалу бросало тень на отношения Марти и Долли. Послушайся они родителей, их любовь завяла бы, не успев расцвести. Но они родителей не слушались. И впрямь, с какой стати им подавлять свои чувства? С какой стати зацикливаться на различиях, когда между ними столько общего? Они молоды, им хорошо вдвоем, они влюблены. И Марти, и Долли в душе верили: жизнь – это то, чем человек ее делает. Оба они стремились к лучшему.
И всё-таки Марти сильно колебался насчет того, как следует поступить. Он хотел выждать время, попытаться уломать родителей – вдруг да получится? Долли, по обыкновению, страстно возражала.
– Зачем ждать, Марти? Нужно жить сегодняшним днем. Жизнь так коротка. Я замуж хочу! Сейчас!
Долли была из тех, кого отрицательный ответ лишь подвигает еще яростнее добиваться своего. Например, в 1919 году она приковала себя наручниками в здании мэрии в знак протеста, как суфражистка. Вот какой независимостью суждений обладала Долли Гаравенте! Неодобрение родителями ее выбора само по себе уже являлось дополнительным стимулом продолжать отношения с Марти, к тому же вносило в эти отношения романтику и элемент авантюры. В итоге Долли убедила Марти сбежать и пожениться тайно.
Марти – благонравному и послушному сыну – решение о побеге далось нелегко. Ведь он любил своих родителей и хотел доставлять им радость, а не огорчения. Долли чувствовала примерно то же самое. Однако, обладая более независимым характером, чем ее жених, она была настроена жить по-своему и надеяться, что со временем отец и мать поймут ее.
Итак, Долли и Марти сбежали 14 февраля 1913 года, в день Святого Валентина, и сочетались браком в мэрии Джерси-Сити.
К чести их родителей, надо сказать, что они, хоть и крайне возмутились поступком детей, вскоре изменили мнение об этом союзе. Годом позже, когда Долли уже носила под сердцем Фрэнка, обе семьи смирились с выбором своих отпрысков и даже сдружились. Гаравенте считали, что их дочь «живет во грехе», поскольку ее брак с Марти не был освящен Церковью; их переживания по этому поводу усилились, когда Долли забеременела. Чтобы не мучить родителей, Долли согласилась на венчание, после которого
