что они не являлись на собрания и советы, даже цари видели их невероятно редко, а такие, как я, и не предполагали когда-либо удостоиться их взгляда, но всего несколько часов назад мы стали свидетелями конфликта между мойрами и их братьями.
Танатос мёртв?
В летописях сказано, что наши боги не вечны, но их жизнь не подвластна времени и настолько длинна, что в нашем понимании это почти что бессмертие. Однако выяснилось, что пуля в лоб прерывает божественное существование так же просто, как жизнь всех остальных.
Благоговение, которое я испытал при виде наших богинь, стало ощущаться какой-то смехотворной издёвкой. Лахесис погибла так легко. От одной пули.
И на этом всё.
От воплей мойр помещение затряслось, а по потолку зазмеились трещины. Кассия рухнула от упавшего на неё куска лепнины. В хаосе паники и драки между богами я хотел поднять её и унести в безопасное место, но Кай с такой силой отшвырнул меня в сторону, что грудь в месте удара ныла до сих пор.
Гипнос назвался его отцом, но такого не могло быть – дети бога сна давно мертвы. Я до боли вцепился в собственные волосы, пытаясь разложить и проанализировать произошедшую херню.
В Кае всегда присутствовало нечто пугающее, но я думал, это из-за его скупых эмоций, умения невозмутимо вести переговоры и хладнокровной жестокости, с которой он разделывался со сбежавшими онирами. Я видел, как они с Элионом отлавливали тварей. Меня чуть не стошнило, когда первого встреченного онира Кай моим же мечом припечатал к рекламному стенду и со скучающим выражением лица разрядил треть обоймы в голову жуткого создания, превратив морду существа в фарш.
– Не сделаешь так, и он примет образ твоих кошмаров, – сухо заявил он, а я позеленел. – Не позволяй другим узнать твои страхи. Если о них узнаю я, то обязательно воспользуюсь. И разберись с телом.
Он оставил изуродованного мёртвого онира висеть на моём мече, а я не ответил ему руганью только потому, что боялся открыть рот и лишиться ужина. Тогда состоялась моя первая встреча с компанией Элиона, и с тех пор я ко многому привык, даже к хладнокровию Кая и его раздражающей манере давать непрошеные советы, походящие на угрозы.
Кай не позволил мне помочь Кассии, а после они исчезли. Все люди, палагейцы и их боги. Гипнос и Морос что-то сделали. Пол почернел, и они провалились сквозь него. Все, включая Кая с Кассией на руках и мёртвую Сиршу. Они сбежали, оставив нас с вопящими богинями и их убитой сестрой, в разрухе и с массой вопросов.
Я до боли стиснул зубы, сдерживая злой крик. Канделябр с заревом на стене жалобно скрипнул, погнулся, искорёженный внешним давлением, и свет потух. Я моментально успокоился, разглядывая испорченный светильник. Хоть и не пытался что-либо делать специально, но металл деформировался, просто оказавшись рядом. Я отошёл от стены с другими канделябрами подальше.
Дверь моей комнаты распахнулась, и я шумно выдохнул при виде матери.
– Микель, – она едва удержалась от всхлипа и была совсем бледна.
Мама
