итальянском языке, заботясь о красоте формы; его труды переводились немедленно на обычный язык ученых – латинский.
Необходимо остановиться в немногих словах на его личности. Это был один из лучших и наиболее известных врачей Флоренции, придворный врач тосканских герцогов, широко образованный человек, любивший общество, природу. Прекрасный экспериментатор – его опыты в этой области положили основы всем другим позднейшим работам, – он в то же время был и тонким наблюдателем, как это показывают его работы над насекомыми и над паразитными червями. Он был членом не только ученой академии, но и академии литературной – Academia della Сrusca, много работал над словарем итальянского литературного языка того времени, словарем тосканского наречия, писал сонеты, любил поэзию. От него осталась большая поэма о тосканских винах – «Вакх в Тоскане», которая была снабжена им учеными примечаниями. Из этой веселой поэмы и ее примечаний ясно виден не только мягкий эрудит-эпикуреец, но и своеобразный философ, бравший из жизни все ее хорошие стороны, но искавший в ней и глубокое содержание. Он не только сам писал стихотворения, не выделявшиеся из среднего уровня, но был знатоком поэзии итальянской, латинской, французской, провансальской. Сохранились данные – переписка – и из его личной жизни. Любопытную черту его жизни представляет глубокая религиозность, не показная, но сохранившаяся в интимной переписке. Реди был до конца верующим католиком, каким был, по-видимому, весь кружок флорентийских ученых, где как раз в это время произошли такие переживания религиозного характера, как переход в католичество его друга, знаменитого анатома, основателя геологии Николая Стенсена (N. Stensen (Steno), 1631–1686), приведший его к прекращению научной деятельности… Реди был и в этой области уравновешенной натурой – остался верен и науке, и жизни.
Реди неопровержимо доказал опытами или тонкой критикой отсутствие самопроизвольного зарождения – гетерогенеза и археогенеза— у насекомых и во всех тех случаях, которые признавались в это время в науке. Но его взгляды не были в этом отношении так просты, как взгляды современных ученых. В двух явлениях природы он думал видеть своеобразный биогенез, отличный от обычного. В это время обратили общее внимание своеобразные образования в растениях – так называемые галлы – те орешки, которые мы постоянно видим на растениях, например, на дубе, и которые играют такую видную и своеобразную роль в истории живого вещества на нашей планете. Реди в этих орешках не смог проследить зарождение насекомого, их вызывающего, нередко вылетающего из орешка при его созревании, и предположил, что это насекомое (тля и т. п.) образуется жизненным путем из живого растительного организма так же, как в живом растении появляется цветок и семя. Это не чудо, а особое сложное проявление законностей жизни.
Это не было самопроизвольное самозарождение. Организм образовывался закономерным путем – в живом организме же и из живого же организма. Реди думал, что нашел
