кто уверен в работе камер слежения. Они окружают всю территорию и напичканы по всему дому. Никто не станет рисковать сытным местом из-за нескольких десятков тысяч рублей на счету.
А вот это уже интересно. Как тогда в дом проник дружок Пахомова? Знал слепые зоны?
– У тебя слишком идеалистическое представление о людях, – пробормотала я с сомнением и вжалась в косяк, чувствуя горячее дыхание Вадима.
Мята, табак, эвкалипт. Что еще. Неуловимое и завораживающее, отчего у меня голова пошла кругом. Но я списала все на болезнь.
– Скажи, Дана, – выдохнул он странным тоном. С хрипом, немного похожим на скрип старой двери.
– Что сказать?
– Кто ты, – неуловимое касание заставило прикрыть глаза. Они прочертили след от скулы к уху, затем двинулись к губам. Пришлось отвернуться: – Скажи.
– Няня.
– Врунья.
Я вновь развернулась и сразу пропала. Прямо рухнула с места в карьер, потерявшись в изумрудной глади его взгляда. Из мыслей повылетали все оскорбления, список претензий и желание вытрясти из Пахомова правду. Да что там, я и про дело забыла напрочь.
– Ты горячая, – прошептал Вадим, чьи пальцы забрались под расстегнутый пуховик и коснулись кожи.
Ласковая ладонь легла на шею. Пахомов погладил яремную ямку, и я со стоном прикрыла глаза. Он ничего еще не сделал, а меня уже повело. Или во всем виновата дурацкая простуда. Потому что от прикосновений губ к виску усилился озноб, после которого тело бросило в кипящее масло. Сумасшедшее чувство. Ни с чем не спутаешь.
Где-то на задворках отчаянно орал инстинкт самосохранения.
– Дана, – меня легонько тряхнули за плечи, когда я начала сползать по стенке. – Даниэла!
– Уф, дурацкое имя, – заплетающимся языком пробормотала я, и туманным взором выцепила бутылку безалкогольного пива. – Я на тебя столько денег угрохала!
Где-то на крыльце залаял Бубончик. Мой пушистый диверсант. Теперь я знала, что его любовь продается за палку копченой колбасы.
– Дана, у тебя температура.
– Это все ты виноват. Ох, горю. Зеленоглазо-о-ое такси-и-и, – провыла я, слыша краем уха нецензурную брань. – Не ругайся, лялечка. Хорошие мальчики не произносят слова на букву «х» в присутствии девочек.
Кажется, Вадим рассмеялся. Или мне почудилось. Как и то, что бутылка исчезла, а меня подхватили на руки. Мир перевернулся с ног на голову, морской бриз окутал волной и унес в беспросветную темень. Туда, где было легко и тепло.
– А Загранский тот еще шутник. Знал, кого подсунуть. Скотина.
Мне приснилось или нет? Плевать. Я больше не хотела ни о чем думать и позволила болезни полностью захватить мой разум.
Глава 13
Вадим
Следующие восемь дней прошли под эгидой «Уложи нянечку в постель».
Ничего пошлого лозунг не подразумевал. Всего лишь пресечение попыток Даны подняться с кровати и помешать
