style="font-size:15px;"> – Господин, вы кого-то насиловать собрались? Так мы вам поможем! Давайте подержим!
– Прочь! – рявкнул Хуа Чэн.
Демоны поспешно отбежали – вмешиваться они теперь не осмеливались, но глядели издалека во все глаза. Се Лянь был готов под землю провалиться, когда Хуа Чэн поднялся, подхватил его на руки и, тяжело ступая, направился в сторону города.
Принц по-прежнему был в женской одежде; хорошо, уже без подушки под платьем, а то картина вышла бы ещё позорнее. Впрочем, пережитый страх наконец заставил его взять себя в руки. Он попытался вырваться, но безуспешно. Тогда Се Лянь откашлялся и сказал:
– Саньлан, прости. Я, кажется, сошёл с ума. Выставил себя на посмешище…
Произошедшее сильно потрясло его, оно и понятно: прежде ему не доводилось испытывать подобного. Всякое бывало: за минувшие сотни лет его не раз пытались совратить своими прелестями демоницы, – но в такой неловкой, постыдной ситуации он оказался впервые. Как вообще могло такое случиться? На ум пришёл только один ответ: возможно, дело в том, что советник учил принца сопротивляться женским чарам, но о мужчинах речи не было. Не имея никакого опыта в подобных делах, он оказался застигнут врасплох.
Подумав о своём недавнем поведении, Се Лянь вспотел от стыда: «Я явно перегнул палку. Саньлан хотел помочь, а вместо благодарности получил донельзя перепуганного юнца!»
– Ничего подобного, – возразил Хуа Чэн. – Это я грубо перешёл границы дозволенного. Прими мои искренние извинения, гэгэ.
Поняв, что тот не в обиде, Се Лянь выдохнул с облегчением.
– Надо было действовать срочно, ты сделал что мог. Ничего страшного же не произошло… – Тут он вспомнил о задании, с которого всё началось. – Точно! Саньлан, откуда ты так внезапно появился? И что теперь с духом ребёнка?
Хуа Чэн ответил не терпящим возражений тоном:
– Сначала вылечим твою рану.
За разговором они добрались до роскошного здания. Се Лянь поднял голову и увидел надпись: «Дворец невероятного наслаждения».
Принц задумался: «Неужели дворец, который я спалил, уже восстановили? Да ещё с такой точностью, что не отличить от прежнего…» – но спрашивать постеснялся.
Хуа Чэн занёс его внутрь и усадил на кушетку из чёрного нефрита. Сам опустился на колени, поднял раненую ногу принца и стал тщательно изучать место укола, из которого сочилась кровь.
Эта поза Се Ляня откровенно смутила.
– Так нельзя! – воскликнул он и попытался подняться, но Хуа Чэн силой усадил его обратно, а потом проворно снял с принца обувь и носки.
Пострадала как раз та нога, на которой Се Лянь носил проклятую кангу. Чёрные оковы резко контрастировали с белоснежной кожей, но взгляд Хуа Чэна лишь скользнул по мягким изгибам лодыжки. Затем демон прижал ладонь к ране и сказал:
– Возможно, будет немного больно. Не терпи, гэгэ… Если хочется, лучше кричи.
Глава 96
В смятенье ум, но сердце знает правду
