снятым с Мстиславова трактата при Феодоре, и может быть список С. Несомненно, был послан в Ригу противень «Смоленской торговой правды» с печатью князя, – ибо без этого немцы не могли быть уверенными в исполнении всех условий торговли, – но этот список до нас не дошел.
Нам необходимо теперь произвести рассмотрение экземпляров D, Е, F, G, и К позднейшей редакции так же, как это сделали мы с древнейшей редакцией. Мы видели уже, что позднейшая редакция экземпляров «Смоленской торговой правды» относится, – в том виде, как она дошла до нас, – ко второй половине XIII столетия, пожалуй, к последней его четверти или к еще более позднему времени. Но дело в том, что эти позднейшие копии сняты с какого-то более древнего оригинала. В самом деле, в оригинале договора Мстислава Давидовича (А) мы находим, что договор этот был заключен: «…под Пискоупомь Ризким, Провст Иаган, мастьр Вълквен, Бжии дворянин, и под горажаны ризескими, пред всеми латинескими коупци: Ся грамота оутвьржена всехо коупьче пьчатию. Се ороуде исправили оумнии коупчи: Регньбоде, Детярт, Адам, то были горожане на Гочкомь березе. Мъмъберн, Вредрик Думбе, ти были из Любка; Гиндрик Готь, Илдигьр, та два была из Жата; Конрат Шхел, оде Иоганть Кинть, та два была из Мюньстьря; Берняр, оде Вълкер, та два была из Грюнигь; Иермьбрьхть, оде Албрахт, та два была из Дортмьня; Гиндрик Цижик из Бремьнь, Албрахт Слоук, Бернярт оде Волтьр, оде Албрахт фогот, то были горожане оу Ризе, и инех много оумных добрых людей»299. В экземпляре D позднейшей редакции оказываются те же самые представители городов, подписавшиеся под договором, что и в Мстиславовом оригинале. Разница состоит только в написании имен. Если это так, то, следовательно, экземпляр D, принадлежащий, как мы видели, ко времени не ранее третьей четверти XIII столетия, списан с оригинала, современного оригиналу «Смоленской торговой правды», ибо иначе имена представителей городов были бы другие. Этот первоначальный оригинал должен был представлять собою точный противень с оригинала Мстислава (А). Мы будем этот оригинал называть D’ 300. В присяжной грамоте Феодора Ростиславича 1284 года говорится: «…а тоу (при возобновлении или лучше новом принятии старого трактата) был, при докончаньи грамоты сее, Любрахт, посол от Мастера, а от горожан Петр Бартолть, а в торговцих Федор Волковник из Брюньжвика, Гелмик из Миштеря…»301. В более поздней присяжной грамоте смоленского великого князя Ивана Александровича, относящейся к половине XIV столетия, мы находим: «А приездили ко мне на докончанье из Риги о Мастеря Пьсков Бой дворянин, а о Ратман Иван пап, на том на всем целовал есмь кртъ к брату к своему к Местерю, а они целовали ко мне крт Местеревою дшею и Пкуплею»302. Это не договор, как и грамота Феодора Ростисловича 1284 года, а грамота присяжная в исполнении обеими сторонами старого договора. Князь Иван Александрович говорит тут, что он и «докончал (есмь) по деда своего докончанью и по старым грамотам». Вот эти-то Петр Бартольт, Феодор Волковник и Гелмик, затем Песков, Иван поп и участвовали
