что я испугалась, как бы не пришлось потом вправлять запястье. – Да расслабься ты, я не кусаюсь.
В противовес словам она клацнула зубами и расхохоталась, как дьяволица.
Наверно, я забыла добавить, что по мере исполнения своего сценического номера Керри снимала по одному предмету одежды примерно раз в каждые две минуты. А поскольку их изначально было не так много, то теперь стояла передо мной в катастрофически высоких туфлях, зеленых стрингах, лифчике, который скорее напоминал его отсутствие, и той самой, расшитой пайетками, шляпке. Казалось, это ее ничуть не смущало, в то время как я испытывала неловкость, равную по степени конфузу монашки, застрявшей в лифте с адептами Сатаны.
– Хочешь попробовать? – вдруг выпалила Керри, окончательно выбив меня из равновесия.
– Чт… что? – на всякий случай переспросила, чтобы удостовериться, что предложение в моей голове не отличалось от прозвучавшего в действительности.
– Станцевать, – закатив глаза, уточнила та. – Не дрейфь! Тебе ведь хочется, верно? У нас тут зона, свободная для творчества. – Она обвела руками помещение, и ее полуобнаженная грудь дерзко подпрыгнула, вызывая у меня новый приступ смущения.
Я не осмелилась отрицать, но предложение Керри настолько же обескураживало и пугало, насколько вызывало желание ступить ногой в нечто неизведанное. Любопытство во мне всегда перевешивало здравый смысл, поэтому я замешкалась, бросив короткий взгляд на сверкающую сцену. На что было бы похоже, если бы парень из моих грез, по вине которого я была в таком раздрае, внезапно вошел и увидел меня там, стоящую под софитами, дерзко улыбающуюся, уверенную в себе… Взрослую…
– Да брось, днем народу в этом вшивом месте все равно нет, так почему бы не выпустить на волю себя настоящую? – подбадривала Керри. – Можешь не снимать одежду, если не хочешь, правда тогда будет уже не так весело.
Оглядев свой повседневный наряд, состоящий из классического вязаного свитера и узких шерстяных брюк, я смущенно сморщилась. Но девушка, уже покачивая округлыми бедрами, удалялась в сторону сцены.
– Откуда ты знаешь, что это я настоящая? – бросила я вдогонку.
Керри резко обернулась, смерив меня лукавым прищуром.
– Все мы грешники. Просто некоторые лучше других притворяются.
Во мне моментально сработал переключатель.
Мной так часто пренебрегали, что подумалось: каково это – на один благословенный миг забыть обо всем, что давило на грудь? На крохотное мгновение ощутить себя настолько близкой к любви, насколько когда-нибудь смогу быть.
В тот день, выбросив из головы предрассудки и страхи, я оставила позади всех, кто удерживал меня в этой реальности, и пообещала, что найду в себе силы быть той, кем всегда мечтала стать. Вышла на сцену, забралась в ближайшую клетку и, несмотря на ее тяжелые прутья, не почувствовала себя запертой. Я была свободна.
Конечно же, вернулась через неделю, а потом
