недалеко от которой маячил Уоррен, подняв руки и сверкая глазами в ожидании паса. Я знал, что любой неприличный публичный жест не добавит мне очков, поэтому убедился, что Уоррен достаточно близко, чтобы прочитать по моим губам отчетливое «пошел ты», прежде чем продвинуться вперед еще на пол-ярда.
Человеческие жизни ломаются ежедневно, при этом порой требуются годы саморазрушения, чтобы опуститься на дно и окончательно потерять себя. Но иногда простая нелепая случайность или одно спонтанное неверное решение запускают целую цепочку событий, способных обернуться крахом. Лично мне понадобилась секунда времени и полная телега гордыни и тщеславия, чтобы попасть в ад, в существование которого я даже не верил.
Я замедлился, чтобы показать товарищу по команде свой метафорический средний палец, но как раз в этот момент игрок соперника на полном ходу сбил меня с ног, уронив на землю и придавив своим огромным, по человеческим меркам, телом. Его веса было достаточно, чтобы выбить из моих легких кислород, не дав возможности вздохнуть или откашляться, но это было не все. Прямо перед тем, как мы рухнули вниз, я услышал хлопок и ощутил острую боль, распространяющуюся из центра левой коленной чашечки сперва по всей ноге, а затем и в каждое нервное окончание в теле.
Время будто замедлилось. Все еще лежа на футбольном поле, я смотрел в безоблачное небо сквозь отсутствующую крышу стадиона, пока колесики в моем мозгу вращались, донося до затуманенного сознания свежую новость, закрепить которую в голове я пока отказывался, не то что произнести ее вслух.
– Черт… парень… – Вес чужого тела ослаб, а затем и вовсе исчез; вокруг нас столпились игроки двух команд, судьи и медики, началась такая суматоха, что зарябило в глазах.
Кто-то приподнял меня, стаскивая шлем и помогая сесть, новая боль взорвалась в ноге, и я застонал, стискивая зубы. Рот наполнился привкусом крови, который, как я знал, появился еще в момент столкновения, наверно, я прикусил язык.
– Не двигайся. – Трой, наш врач, пригвоздил меня взглядом и принялся ощупывать ногу, аккуратно стягивая гетры. – Вот дерьмо, – прошептал он, глядя то на меня, то на мое колено. Он едва надавил на сустав, и я взвыл от боли, проклиная Троя и его отсутствующие навыки медпомощи. – Носилки! – скомандовал он ассистенту, распыляя на кожу охлаждающий спрей.
Все то время, что меня вертели и крутили, затаскивая на носилки и подсовывая пакеты со льдом под ногу, я выискивал глазами отморозка, что проделал со мной этот трюк. Он околачивался неподалеку, злорадно скалясь, и я сразу же узнал его по кривым зубам и ненависти во взгляде – это был тот тип, что встал у меня на пути в паре со своим приятелем. Если бы не боль, я бы вскочил на ноги и вышиб из него все дерьмо прямо здесь, на глазах у тысяч зрителей, устроив шоу масштаба гладиаторских боев, но прямо сейчас не мог даже сесть ровно, все еще заботливо осматриваемый бесполезным Троем.
Наши с ублюдком глаза встретились, и я вложил во взгляд все, что ему нужно было знать – мы еще не закончили. Сигнал
