проникнешься героем, как он обрывается в пустоту, а незримая рука писателя опять меняет пластинку. Он будто пробует Вселенную на вкус, вертит ее со всех сторон, смакует, проверяет. Это как смотреть в калейдоскоп… Кататься на американских горках – вот я на Диком Западе пью с блюзменом, а в следующее мгновение дорога резко идет вверх, и я уже взмываю в космос в поисках новых истин. Но, кажется, начинаю улавливать смысл – это странное повествование затянуло меня. Чувствую себя кладоискателем, пытающимся удержать тонкую золотую нить, которой связано все в этой необычной книге. А в ней точно спрятано гораздо большее, чем кажется на первый взгляд, понимаете? Калейдоскоп вертится не просто так, и я обязательно должен докопаться! Найти свой клад, который автор мне пообещал.
– Или угадать? Ведь можно угадать, не дойдя до конца.
– Я пытался, но… – Где же эта книга? Ведь была под рукой все дни, манила обложкой с первого дня, как он приехал сюда. И ни разу не терялась! Николай рассеянно водил взглядом по небольшому пространству, которое теперь звал своим домом. Он сам не знал – хотел ли заглянуть в финал, или просто показать ее гостье.
Но книга как провалилась. Возможно, что не все истории готовы открываться без спросу? И свой долгожданный клад в финале он найдет, только если пройдет весь путь целиком.
– А иногда дорога к кладу и есть самое важное, что мы можем получить. Спасибо, я обязательно ее поищу. – Марта отодвинула варенье и перевела взгляд на центр стола, где были в беспорядке разбросаны исписанные листы. – Вы сам писатель? Вы так вдохновенно говорите о книгах, словно они и есть ваша жизнь.
Словно они ваша жизнь… Да, Николай мог бы с этим согласиться. Здесь, в глуши, с ним не осталось больше никого, но одиночество не ощущалось чем-то плохим и неестественным.
– Ну что вы, – он улыбнулся и кивнул на кипу бумаги, – я аспирант. Это моя диссертация, именно ради нее я и приехал сюда.
«Заниматься серьезной научной работой, а не рассуждать о книжках», – хотел добавить он, но почему-то не стал.
– Хм, – заинтересованно промычала Марта и вытянула из-под самого низа кипы листов титульный. – «Ментальный аспект формирования субъективной реальности»?
– Ну, – он заметно смутился, – это пока черновое название. Оно звучит все же лучше, чем изначальное «Что-то там про любовь».
Николай хмыкнул, ожидая смеха собеседницы. В конце концов, это была его первая шутка за пару месяцев. Вроде не такая плоская.
Но лицо Марты осталось вежливо-заинтересованным, будто он не сказал ничего необычного. Она ждала ответа.
– Если говорить простыми словами – есть теория, что мысли формируют реальность. – Он начал бодро и уверенно, но к концу фразы стушевался и почти перешел на шепот. – Звучит как пафосная фраза для мотивационных курсов… Но мне кажется, под ней что-то кроется. Мир состоит из материи…
– Могут ли мысли ее формировать, – не спросила, а закончила его фразу Марта. –
