различаешь те меры – пустыне
В долгой проталине сна ледяного.
Верит им небо и также – не ново
Стало за страхом внутри – открывать,
Землю искусственной воли сжимать -
Каждое утро под тяжестью мысли.
Вечный парад из под малой тоски,
Верностью права нам тащит – от тыла
Маску культуры и мысли по ним,
Автора ли – или света вампира?
Не в прицеле фантастики мир
Разобщает в себе нигилизм,
Он пустой объяснения точки -
Уникальный ответ между длин
И скупой поведенческий стиль.
Поднимает внутри не один
Стихотворный манер этой ночью,
Чтоб фантастику встретить взамен
И найти идентичный ей – мир.
В подопечном прицеле слились
Утончённые розы в той песне,
Нигилизму они поднялись
На застенчивый образ из звёзд.
Чтобы лучше в прицеле понять
Утопический возраст под личным,
Идеальным манером скакать
Без привычек в потерянной точке.
Где же эта забытая суть
Изъяснила матёрый упрёк,
Что когда – нибудь солнце умрёт
И поникнут прозрачные ночи,
По которым ты только молчишь,
Изъясняешь потерянный ветер,
А потом в подопечном шагу
Не узнаешь свой новый мотив?
То фантастики смертный ответ
Над догадкой о сущности времени,
Ей желанные дни повторяет сюжет,
Чтобы видеть, что старились мы
В подопечной иллюзии черт,
За изношенной маской любви
И её откровений сегодня прочесть
Утончённые строки – к уму.
Он – фантастики новый испуг,
За своим нигилизмом не знает,
Что оставил писателя в свете разлук
И прочтённой свободы в утерянной нише,
Где и ты разобщаешь миры,
По которым вновь стало светлее
Поднимать иллюзорные тени внутри,
Объяснить те пути нигилизма.
Что же делать на скромный манер,
Если время фантастики терпит длину
И её категория численных сфер -
Необъятна для слова прочтения?
Как создать в нигилизме отчётливый путь,
По которому стынет природа игры
И её незабвенные розы – о суть
Поведения масти на ногах нигилизма?
Всё то было и страхом отчётливо – пусть
Не страшит эту осень ментально – внутри,
Ты напишешь историю малого – в грусть
И свои
