на небе. Дни становятся короче.
Джордж, похоже, доверяет мне, – он сгребает солому в сторону и поднимает доску в полу чердака, под которой находится его собственное «потайное отделение».
– У меня тоже есть тайник, – говорит он, доставая оттуда металлическую коробку.
– Что тут у тебя?
– Сокровища.
– Какие? – спрашиваю я, но он не торопится показывать, хотя я вижу, что ему очень хочется. Наконец он открывает коробку и перебирает содержимое, вынимая каждую вещицу, одну за другой.
Куча старого хлама, в основном обрывки бумаги и ржавые куски металла, камушки смешной формы и старые игрушки, но с каждой вещицей он обращается так, будто она самая ценная в мире. Тут есть и колода старых, потемневших игральных карт, ржавый карманный нож, несколько наконечников стрел и кожаный мешочек, набитый «золотом дурака». У каждого «сокровища» своя история, и мне нравится слушать о приключениях Джорджа у реки и как он копал землю под узловатыми деревьями.
– Ах да! Тебе обязательно надо это увидеть! – говорит он, доставая металлическую трубку. – Папа купил её в городе много лет назад, но он говорит, что она работает хуже, чем его лампа, так что он отдал её мне.
Трубка блестящая и похожа на рукоятку меча, но вместо лезвия – небольшой стеклянный диск.
– Что это?
Он хитро улыбается и направляет штуковину в угол чердака. Большим пальцем он нажимает на кнопку, и на конце трубки загорается свет – яркий луч бьёт прямо в тёмный угол, как вспышка на фотоаппарате мистера Спенсера, и тут же тени от соломы ложатся на стену.
– Ух ты! – говорю я, и он выключает устройство. – Постой! Пусть светит.
– Дольше, чем на несколько секунд, нельзя, – объясняет он. – Иначе лампочка перегорит. Годится только для коротких вспышек.
– Как она называется?
– Карманная вспышка, – говорит он, и я хохочу, как полоумная, думая, что он шутит, но тут он направляет фонарик мне в лицо, включает его, и у меня перед глазами вспыхивают яркие пятна. Я покатываюсь со смеху.
Приятно поговорить с кем-то кроме Джона и мистера Спенсера.
– Слушай, а куда ты направляешься? – спрашивает Джордж.
– В Орден Серебряной звезды.
Он смотрит на меня, разинув рот. Зря я ему сказала.
– Не может быть.
Я киваю.
– Серебряная звезда, – шепчет он, будто в трансе.
– Ты слышал о нём?
– Да. – Джордж наклоняется ко мне и шепчет: – Говорят, там люди разговаривают с мёртвыми.
– Правда?
– Не ходи туда, – говорит он.
– Почему же? Я так надеялась спросить у родителей, что они думают о моей новой жизни.
Я поддразниваю его, конечно, но слова застревают в горле. Действительно, что бы сказали мои родители? Наверное, велели бы мне прекратить
