style="font-size:15px;"> – Вот видите, а Вы переживали, – быстро и мягко проговорил Довлатов, совсем не заботясь о том, что его может кто-то услышать.
У меня словно на время отключилось зрение, как и восприятие мира в целом. Уж чего-чего, а этого я от него не ожидала. Я нервно рассмеялась, и единственное, что смогло вырваться из меня в этом приступе эйфории (он заговорил со мной сам!), это:
– Да… оказалось – зря.
Господи, что? Что за херню я только что сказала? Язык не слушался, мысли путались. Вместо того, чтобы нормально поддержать диалог, я смолола какой-то бред сивой кобылы в лунную ночь. Был такой шанс, а я его упустила, потому что растерялась, как малолетка! И теперь стояла дура дурой с наполовину натянутым плащом, раскрытым ртом, и смотрела, как он быстрым шагом удаляется вдоль по коридору и скрывается на лестнице.
– Ну что, идем? – спросил Валера, который, оказывается, еще стоял рядом.
– Да, – кивнула я, запихивая в рукав вторую руку.
Стоя у входа и ожидая, пока Валера докурит сигарету, я отмахивалась от его дыма, привычно ругалась с ним и вдруг увидела краем глаза, скорее даже ощутила кожей близость мужской фигуры, спускающейся по лестнице.
– Пойдем уже! – взмолилась я, держа голову прямо – очень не хотелось встречаться с Довлатовым еще раз, уже после того, как попрощались, после того, как я опозорилась перед ним по полной.
Фигура тем временем миновала нас – широкая, массивная, не оставляющая никаких сомнений. Да, это был он, и мне пришлось приложить огромные усилия, чтобы не повернуть головы, когда он проходил в метре, а то и меньше, и кожу уже нещадно жгло, будто раскаленной плазмой обрызгивало.
– Он же вроде раньше нас спустился? – нахмурился Валера, выбрасывая окурок.
– И что?
– Ну, а вышел из здания позже. Когда мы проходили мимо зеркала, он стоял на первом этаже, за поворотом. Ждал кого-то будто.
– Да какая разница? Пошли домой, – махнула я рукой, содрогаясь от мучительно приятной догадки.
Разумеется, о просьбе Веры Алексеевны я так и не вспомнила – слишком под большим впечатлением от сегодняшнего дня находилась.
6. Аннигиляция
Аннигиляция – взаимодействие элементарной частицы и античастицы, в результате которого они исчезают, а их энергия превращается в электромагнитное излучение.
Единственной, кто знала обо всем случившемся детально, посекундно, а также о моих глубоких переживаниях относительно Довлатова, была Ольга.
Уж она-то знала мою склонность к взрослым мужчинам и могла мне только посочувствовать. Ведь он женат, у него маленькие дети. А семья – это святое. Так что не видать мне его как своих ушей. Ну а если бы он оказался отъявленным бабником, мне все равно никогда его не добиться, пусть даже ради одной ночи: не та у меня внешность, чтобы мужчин завлекать. Хотя все твердят мне обратное и называют слишком самокритичной, но я-то не слепая, зеркало у меня есть.
После
