я закапывала в дыре, пробитой болью. Я снова в полной мере понимаю, что люблю этого человека и не могу с собой ничего поделать. Прошлое, где мы были вместе, и я купалась в счастье рядом с ним, снова захватывает меня в свой плен, и я забываю о страшном настоящем.
Потом я вспоминаю аэропорт и его признание. Ненависть снова врывается с такой силой, что сметает все на своем пути.
Эдвард Дэвис привык получать лишь выгоду для себя. Он думает, что во мне сейчас проснется желание отступить, и я снова превращусь в ту девушку, которая расплывалась от каждого его слова. Он думает, что во мне проснется вина после его действия приложить дуло пистолета к своему сердцу. Думает, что я сейчас разревусь и буду говорить себе, какую ошибку совершила, а он начнет успокаивать.
Знаю, что смерть никогда не пугала его. Жизнь для него страшнее любого наказания.
Я выдернула свою руку и отошла на два шага назад от него. Опустив пистолет, я ухмыльнулась.
– Нет. Слишком просто. Смерть для тебя – это освобождение. Ты устал от этого мира, но я не позволю тебе уйти так просто. Живи и продолжай ощущать на себе весь груз своих мрачных деяний, Дэвис.
– Все меркнет перед одним несбыточным желанием поцеловать тебя, Элла.
Я сжала челюсти, когда поняла, что его слова вызвали забытое, но знакомое тепло, переливающееся в моем организме.
– Отныне нам мало одного города. Я хочу, чтобы ты снова уехал.
– Этого не будет, – непринужденно ответил Эдвард, убирая свои руки в карманы брюк.
– Что ты хочешь? – вскинула я руками.
– Вернуть тебя себе, очевидно же.
Я выпучила глаза от его прямолинейных слов. Как выброшенная на сушу рыба, я шевелила губами, пытаясь найти твердый аргумент на его фразу.
– Зря потеряешь время! – выплюнула я, раздраженная, и развернулась, чтобы покинуть его кабинет.
– Я так не думаю. Сегодня я удостоверился в том, что твоя любовь ко мне прежняя, хотя я в этом и не сомневался, – бросил он мне в спину.
Я схватилась за ручку двери и приложилась лбом к дереву. Затем повернулась к нему лицом и со всей серьезностью сказала:
– Ты убил моего отца. Думаешь, после этого я снова буду с тобой?
Эдвард помолчал некоторое время, пребывая в раздумьях.
– Я смогу вымолить у тебя прощение.
Да что у него в голове? Что не слово, тем сильнее он меня удивляет. Его заявления за гранью здравомыслия! Он сказал мне это настолько спокойно, будто не имеет к убийству моего отца никакого прямого отношения. Насколько нужно быть черствым?
– За это не прощают, а мстят.
– Так отомсти, – буквально потребовал Эдвард, в упор глядя на меня с решимостью. Это значит, что он не собирается отступать от своей затеи.
Я покачала головой, уже еле сдерживая слезы. Как можно любить и ненавидеть одновременно?
– Уезжай, –
