режиме.
– Но ведь Демонжно! – впервые за вечер улыбнувшийся Губанов сделал жест, изображающий гитару, – Ну и вообще, она, в роли миледи Винтер – это шедевр!
– И что там такого необычного?
Басилова тихо зашла в комнату и иронично смотрела на мужа. Тот сразу стушевался, но быстро пришёл в себя и поспешил взять поднос с канапе с бокалами. Вслед за хозяйкой в помещение вошёл пожилой мужчина классической интеллигентной внешности. Товарищ вежливо поздоровался и присел рядом с Алёной. Чуть позже меня позвали в их небольшой кружок.
– Алексей, думаю, не надо представлять Дмитрия Сергеевича, – улыбнулась Басилова, – У профессора есть к вам несколько вопросов.
– Да, молодой человек, – немного в старорежимной манере произнёс Лихачёв, – Посмотрел я недавно три серии вашего фильма, и был просто огорошен. Нет, сама подача исторического материала необычная и захватывающая. Но откуда такие данные по Рюрику и Олегу?
В общем, неплохо я так пообщался со специалистом по Древней Руси. Немного поспорил, в чём-то согласился. К нашему разговору присоединился Фоменко, тот самый блондин, которого я узнал. Пётр в истории особо не разбирался, ему были интересны детали создания фильма. Он ведь театральный постановщик, многие считают Фоменко самым настоящим гением. В прошлой жизни мне удалось посетить один из его спектаклей, и впечатления были самые позитивные.
Хорошо иногда оказаться в такой атмосфере. Поговорить о чём-то важном и одновременно ни о чём с интересными людьми. Послушать рассуждения людей и их видение ситуации. В общем, отдохнул морально и просто подзарядился позитивом от приятных собеседников.
А затем группа товарищей взяла и всё испортила. Губанов вдруг громко завёл разговор об аресте Буковского. Оказывается, они давние приятели по «Маяковке» и участвовали в какой-то демонстрации. Заодно СМОГовцы насели на меня – мол, типа, как я отношусь к аресту какого-то Гинзбурга, Галанскова и Ко. Я мельком слышал эти фамилии, всё-таки в киношной среде подобные вещи обсуждаются гораздо больше, чем на каком-нибудь заводе.
– У меня нет чёткого мнения насчёт перечисленных товарищей.
– Но как же? – громко воскликнул явно играющий на публику Леонид, – Ведь вся Москва только об этом и говорит.
Вот чего он ко мне прицепился? Ревнует, что мы долго беседовали с его супругой? Только он сам буквально прилип к Капитоновой. Может, завидует моим успехам? Или никак не может простить того, что его группе и многим другим деятелям андеграунда предоставили публичную площадку. Надо сказать, что весь флёр фрондёра и непризнанного гения с Губанова слетел моментально. Поэтом он оказался средним, и был интересен публике, противопоставляя себя власти. Многие из его коллег тоже не сыскали особой славы. Также Светочка говорила, что у товарища проблемы с супругой. Они и так живут, как на жерле вулкана,
