заклепками, и протянул Талосу.
– Это тебе на память, Талос. Я носил его на Олимпиаде, вряд ли он мне еще понадобится. А ты когда-нибудь вспомнишь Фидиппида…
Он затянул пояс и бросился бежать в сторону Спарты. Талос застыл в изумлении, а затем ринулся вслед за бегущим атлетом.
– Чемпион! Чемпион! – (Фидиппид приостановился и обернулся.) – Удачи тебе!
Атлет поднял правую руку в знак приветствия и вновь побежал, исчезая в ослепительных лучах солнца.
Афинянин сидел перед благородным Аристархосом, завернувшись в белоснежный паллиум. Аристархос внимательно слушал его.
– Благодарю тебя за гостеприимство, Аристархос. Благородство и доблесть Клеоменидов широко известны в Афинах, и для меня большая честь сидеть за твоим столом.
– Для меня это тоже большая честь, Фидиппид. Этот дом гордится тем, что принимает чемпиона Олимпии. Ты одолел наших лучших юношей, а спартанцы знают цену достойному соперничеству. К сожалению, мой стол накрыт скромно, и я не смогу угостить тебя изысканными яствами. Мне известно, что афиняне подшучивают над нашей кухней, в особенности над черной похлебкой. Однако, как видишь, я не принуждаю тебя к знакомству с этим блюдом местной кухни.
– Я сожалею об этом, благородный Аристархос. Мне было бы крайне любопытно попробовать его.
– Боюсь, что оно мало порадовало бы тебя. Я хорошо помню лицо Аристагора Милетского, когда тот отведал нашу похлебку на приеме, устроенном по случаю его миссии в Спарту восемь лет назад. Впрочем, как тебе хорошо известно, исход той миссии нельзя назвать благоприятным. Он просил наших царей послать пять тысяч воинов для поддержки восстания против великого царя персов. Пять тысяч воинов составляют бо́льшую часть нашего войска: послать их за море было таким риском, на который мы никак не могли пойти.
– Да, вы отказали ему в помощи в отличие от Афин. Мы до сих пор расплачиваемся за этот щедрый жест. Но собрание пришло к выводу, что необходимо помочь эллинским городам, которые восстали против великого царя. Ты согласен, что это решение было справедливым?
– Не следует ли из твоих слов, что ты осуждаешь отказ наших правителей удовлетворить требования Аристагора?
– Это не совсем так, Аристархос, – тут же ответил афинянин, поняв, что задел чувства хозяина. – Я понимаю, какой трудный выбор стоял перед Спартой.
– Дело не в этом, Фидиппид. Поначалу нам казалось, что Аристагором движут благородные идеалы. Он рассказал, в каких тяжелых условиях живут греческие города Азии под игом великого царя. Мы полагали, что единственным его желанием было освободить их. Речь, которую он произнес перед общиной равных, была столь пылкой, что привела наших воинов в восхищение. Но тебе известно, что спартанцы не привыкли к красноречию. Мы простодушные, несловоохотливые люди. Однако мы не глупцы. Эфорам, которые вместе с царями управляют нашим городом, было известно о попытках Аристагора завоевать греческий остров Наксос с помощью персов. Он хотел угодить великому царю, когда тот был во Фракии и сражался со скифами
