прислушиваясь. Потом пустилась в лихорадочные поиски.
То в одной, то в Другой комнате мама выдвигала и перерывала ящики в шкафах, искала в одежде, на трюмо, возвращалась на кухню, искала даже на полках с посудой. Потом снова спешила в комнаты – перерывала те же ящики.
Участковый же Бирюков, задумчиво склонив голову в фуражке набок, скромно пристроился в малом пространстве между вешалкой и холодильником и продолжал анализировать:
– Я воздержусь пока что от категоричных утверждений, Ольга Алексеевна.
– Я с ума сойду! Меня в сумасшедший дом увезут! – стонала мама.
– Однако, учитывая сложность ситуации, я хочу, чтобы вы меня правильно поняли.
– Да я и живу в сумасшедшем доме! Да! Вот ведь совсем недавно мы тоже никак не могли найти эти проклятые часы. И что вы думаете? Оказалось, что по рассеянности он сунул их в стакан, где обычно держал свою искусственную челюсть!
– Так вы заявляете, что ваш муж находится в отпуске?
– Они поехали с сыном на машине… Но сейчас и в стакане часов нет…
– Очень, очень несвоевременно. Это можно истолковать… Значит, с этим вот мальчиком?
– С ним…
– Лимонада дайте!
– В положении вашего мужа не следовало бы уезжать… А мальчик хороший. Хорошо пережевывает.
– Здесь я смотрела?
– Целых три раза… А вот, например, в этом чемодане еще нет.
– Этот чемодан они взяли с собой в дорогу… Ну, Генза! Ты доел или нет! Генза!
Я оттолкнул от себя тарелку и, притворяясь, начал издавать звуки, как будто меня тошнило.
– Прекрати кривляться! Хотя бы съешь салат!
– Буэ-э-э…
Я так старательно перемешал содержимое тарелки, что оно превратилось в какую-то помойку, и теперь невозможно было разобрать, где салат, а где что.
– Обещаю тебе, – закричала мама, обнаружив мой маневр с перемешиванием, – что теперь ты у меня всё это съешь! Всё!
– Буэ-э-э… буэ-э-э…
– Еще раз попрошу вас, Ольга Алексеевна, припомнить все обстоятельства, имевшие место, прежде чем ваш муж…
Тут мама подошла к запертой двери в туалет и громко постучала.
– Выходи, Сергей! Он опять ничего не ест. Сергей! Ты что – опять там куришь?!
– Я могу курить, где хочу! – зашипел из-за двери отец.
– И еще: нигде нет дедушкиных часов. Слышишь, Сергей?
– А при чем здесь я? При чем?
Участковый Бирюков уже совершенно запрессовался между вешалкой и холодильником и спросил совсем тихо:
– А не заметили ли вы, Ольга Алексеевна, чтобы последнее время ваш муж приносил домой какие-либо служебные бумаги в папке или, скажем, в скоросшивателе? А?
– То есть этот их идиотский «гениальный план»?
– Молчи! – зашипел из-за двери отец. – Молчи!!
Я,
