когда вещи стирали на стиральной доске с хозяйственным мылом, а телевизор, который показывал лишь три канала, переключали плоскогубцами. Все раны во дворе лечили исключительно подорожником. Масштаб раны был неважен – подорожник лечит все, главное – на него поплевать, чтобы он был чистый. Зимой чистили снег, летом пололи и поливали грядки. Уверена, что многим знаком быт советского прошлого.
Я обычная, такая же, как все. Но уникальная благодаря своим сильным сторонам. Они и у вас есть, поэтому каждый из вас тоже уникален благодаря своему прожитому пути. И в этом мы с вами тоже похожи — обычные, но уникальные.
У каждого было свое детство. Я поведаю вам свои истории, которые мне принесли боль, расскажу о том, что чувствовала тогда, поделюсь воспоминаниями и размышлениями, которые возникали уже во взрослой жизни. Пройдя весь путь со мной, вы увидите, как запятнанное, обидное, отрешенное и одинокое детство я сделала счастливым и полноценным. И эта глава как раз об этом: о темном и счастливом.
Порой когда я слышала чью-то историю про детство, то сильно удивлялась: ну не может быть так все гладко. Родители никогда не ругали, в угол не ставили, в цирк водили, море показывали, в лагерь отправляли, даже импортные шоколадки и газировку покупали, у кого-то вообще своя комната была.
На одном из тренингов я услышала фразу: «Никогда не поздно сделать свое детство счастливым». Тогда сложно было понять, как это возможно, ведь детство мое уже в прошлом и ничего нельзя изменить. Но со временем до меня дошло! Благодаря постоянному развитию, использованию полученных знаний и работе с тем, на что откликается внутренний ценностный барометр, я смогла создать другое «свое детство».
Оговорюсь: описанное в этой книге – это мои переживания, которые привели к осознаниям и поискам полезных инструментов. Если кого-то упоминаю, то не с целью обидеть, а искренне поблагодарить за возможность прожить этот опыт и стать сильнее.
Я не знаю, каким была ребенком для своих родителей: послушной или нет, правильной или неправильной, я не знаю, как меня родители воспринимали, но я помню слова мамы, когда я ее чем-то расстраивала. Она в гневе всегда произносила много разных слов, например: «Вот какая же ты упертая, ты и родилась потому, что упертая, ни одна попытка сделать выкидыш не получилась, все равно вылезла». А когда я маму спрашивала: «Почему меня чужие люди хвалят, а ты всегда ругаешь?», она отвечала: «Пусть лучше так, чем я тебя буду хвалить, а другие ругать». Когда такое слышишь, то в сознании маленького человечка поселяется мысль: никому ты не нужна и живешь только лишь потому, что каким-то чудом все равно появилась на свет. Я была уверена, что и другим до меня дела нет, а как иначе, если мне родная мать не рада.
Мое подсознание крепко-накрепко зафиксировало информацию о том, что я тут явно лишняя. И тогда же, наверное, я впервые в жизни испытала паническую атаку, только понятия о таком состоянии
