Стоило только подняться туда, как дух захватывало от восторга. Взгляду открывались уходящие за горизонт дали, причудливый поворот реки, Молога горделиво несет свои воды, словно обнимает она берега, а часовня словно выбегает на свидание с рекой и гордо смотрится в зеркальную гладь воды, любуясь собой.
Венчались Мария с Ефимом, как и все пары, в Добрынской церкви, что за пять верст за рекой. С того дня началась у Марии новая жизнь. Единственный сын, сестренка Палаша умерла маленькой. Жили молодые дружно. Ефим был хорошим плотником и столяром. Днем работал в колхозе, по вечерам мастерил мебель для соседей. Любое дело у него спорилось. После завершения летних работ Ефим и Мария на паре своих лошадей работали на заготовке леса. По праздникам муж любил пройтись по деревне с гармошкой, самогону не пил. Деревенские молодухи завидовали Марии. Все бы хорошо, но свекровь невзлюбила Марию. Рано овдовев, не имея других детей, она всю свою нерастраченную любовь перенесла на сына и по-матерински ревновала его к Марии. Ничем не могла угодить невестка. Не помня себя от ревности, Иринья цедила сквозь зубы:
– Приворожила, змея, парня, хоть бы побил когда, как другие.
– За что бить-то, мама? – со слезами в голосе спрашивала Мария.
Но свекровь продолжало косо смотреть на невестку. Редкий день, когда Мария без слез за стол садилась. И сказать поперек не смела – Иринья была горяча и скора на руку. По ягоды пойдет Мария с подругами, там уж всласть наговорятся, отведет душу. Одно успокаивало – Ефим к сердцу пришелся, а вот двоюродную сестру Катерину выдали замуж против ее воли за рябого Федьку. Сестра красавица была, да семья бедная, отец на войне погиб. В семье Федьки трое взрослых братьев, хозяйство справное. Вот мать Катерине и приказала за Федьку идти.
«С лица воду не пить», – сказала дочери. Вот и весь сказ. Недавно сестры встретились на улице. На Катерине сарафан новый, а сама бледная, нет прежнего румянца и глаза грустные.
– Как живешь, Катя? – спросила Мария, в душе жалея сестру.
– Не спрашивай, Машенька. – Катерина отвела глаза, смахнула набежавшую слезу.
– Неужто бьет Федор?
– Нет, а вот жить с ним сил нет. Днем за работой забываюсь, а как к ночи, так домой ноги не идут. Не люб одно слово. Да разве я бы пошла за него, если бы Демид жив был.
Мария хорошо помнила Демида. Два года назад его застрелили вместе с дядей Федором за околицей. Кто тогда думал, что так все сложится.
Глава 5. Семейная жизнь
В апреле Мария родила дочку. В святцах на 7 апреля не было имен, решили назвать как маму Марией. Не думала молодая мама, что не только имя свое дала дочери, но и тяжелую женскую долю.
Манечке было уже два года, когда Ефим уехал в Рыбинск, где рубили с товарищами срубы. Зимой в деревне работы мало, а деньги в семье никогда лишними не были. В колхозе в ту пору на трудодень приходилось по пять копеек, хорошо, если хлебом не обидят, и то смотря какой год выдастся. Вот и подавались мужики на заработки в города. Мария была уже на четвертом месяце, когда свекровь
