я стонала и молила его о близости, которая должна была стать моей самой горячей и постыдной тайной из всех возможных. Его ствол был немного крупнее, чем у всех моих предыдущих любовников, и когда напрягшаяся головка прижалась ко входу, я сама дёрнулась вперёд. У меня не было сил ждать, я больше не могла мириться с тем, как медленно все происходило. Протестующе застонав, когда он отстранился, на миг вскидывая на меня очи, я резко перевернула его на постели и сама села верхом, пропуская пульсирующую плоть до упора. Это ощущение заполненности вырвало у меня вскрик наслаждения.
В голове взрывались звезды и пробегали вселенные, тухли и рождались целые миры. Застилающий все туман наслаждения, выбил последние тормоза, и я, резко привстав, села обратно. Любовник низко и гортанно зарычал, вторя моим стонам, и, с силой сжав мои бедра, начал подаваться вперёд, впечатываясь с влажными шлепками. Весь мир к чертям перестал существовать, сузившись до размеров моей комнаты и шикарного мужчины, лежащего подо мной. Он плавно, но быстро двигался, хрипло рычал, закатывая удивительные глазищи, периодически прихватывал тонкую кожу губ острыми клыками, позволяя мне любоваться таким прелестным личиком.
С ходу попав в ритм, я подавалась навстречу, сиплым шёпотом, перемежаемым стонами и вскриками, умоляла не останавливаться и двигаться ещё жёстче, резче, сильнее. Он буквально дорвался до меня, а я не могла отказать себе в удовольствии насладиться столь экзотичным любовником. Экстаз уносил за пределы реальности, стирал границы дозволенного и выбивал почву из-под ног. Делая весь мир прекрасным и волшебным. Алграс фактически встал на лопатки, с силой впечатал мои бедра в свои и с глухим стоном излился внутрь, задевая какие-то тонкие струны моей чёрствой души. И прежде, чем я успела хоть что-то сказать, он дёрнулся ещё раз, и в голове взорвалась сверхновая, вынося все за грани дозволенного.
Когда в голове более-менее прояснилось, я счастливо улыбнулась и перекатилась на другую часть постели. Прямо под моей щекой бешено колотилось инопланетное сердце, а тяжёлая ладонь медленно поглаживала по взмокшей спине, согревая обнажённую кожу. Выровняв дыхание, он медленно встал. Значит, это и будет нашим финальным прощанием. Не самое плохое и не самое хорошее. Наверное, просто идеальное в сложившихся обстоятельствах. Он упал на картофельное поле в космической капсуле, согласился на брак со мной и так же ярко исчез. Это ли не фантастическое приключение?
– Я, пожалуй, пойду, – тихо пробормотал мой любовник, – прости, что вообще попросил о таком, но это будет самым ярким моим воспоминанием в жизни.
– Для меня это лучшее приключение за все двадцать шесть лет, – счастливо улыбнулась ему, – так что не переживай, я сама на все согласилась. И да, мне понравилось. Так что не переживай, я не в обиде на тебя. Это будет нашим маленьким секретом, одним на двоих.
– Тогда я бы хотел остаться твоим самым ярким воспоминанием, – склонившись ко мне, все ещё сидящей на постели,
