курс, как понимаю, прошел полностью?
– Так точно, Михаил Григорьевич. Да толку-то?
– Это хорошо, что ты рассказал об этом. Я бы при проверке почувствовал неладное. Ладно. Семья?
– Холост.
– Разведен?
– Нет, не был женат.
– Что так?
– А вот это уже мое личное дело.
– Согласен, – развел руками Боровской. – На этом, пожалуй, закончим. Но учти, все, что ты увидишь здесь, здесь и должно остаться.
– Я понял.
– Работу тебе определит управляющий, предупреждаю, что бы ни предстояло делать, твоя территория – это сама усадьба, в особняк входить строго запрещено, без личного разрешения босса. Супругу господина Старикова уже видел?
– Видел.
– Алла Борисовна – своеобразная женщина, она вторая супруга босса, с ней лучше не связываться и не перечить. Если что-то прикажет сделать, то все бросай и делай. На ее надменность не обращай внимания. Понимаю, это унижает, бесит, но таковы условия работы.
– Что конкретно и за какие деньги мне предстоит делать? Каков…
Боровской вновь прервал Кулагина:
– Это все обсудишь с управляющим. Пойдем к нему.
Мужчины поднялись и направились к двухэтажному дому, на первом этаже которого оказалась сауна с баром, на втором комнаты отдыха. Этой сауне могли позавидовать и столичные. Все было отделано дорогим деревом, все продумано, со вкусом меблировано. Сбоку лепилась пристройка, своевременно не портившая внешний вид «теремка», как называли в усадьбе сауну.
Цуканов разговаривал с немолодым, лет за шестьдесят, мужчиной.
– Это садовник, Прохоров Виктор Алексеевич, специалист от бога, иногда складывается такое ощущение, что растения, особенно цветы, его понимают. Ты сойдешься с ним. Он мужик простой, без заморочек. Работает и работает, куда не надо, нос не сует. Чего я и тебе, капитан, желаю.
Увидев Боровского, Цуканов кратко спросил начальника охраны:
– Ну что, Михаил Григорьевич?
– Оформляй с завтрашнего дня и до конца октября, месяц испытательный. Дальше видно будет.
– Хорошо. Боссу о работнике сам доложишь или я?
– Это твоя работа. Я все, что надо, узнал, еще проверю, пока оформляй на месяц. Ну, все, я пошел.
Подмигнув Кулагину, Боровской направился к особняку.
– Знакомьтесь, Павел, – указал Цуканов на пожилого мужчину, – наш садовник, Прохоров Виктор Алексеевич. Старожил, так сказать. Вся растительность на территории им посажена.
– Ну, не вся, Леша, от рощи многое осталось, – усмехнулся Прохоров и протянул Кулагину руку: – Виктор Алексеевич, можно на «ты».
– Ну, тогда, Паша, для вас, извини, для тебя, Виктор Алексеевич, просто Паша.
– Отлично, – сказал Цуканов, – признаться, я был уверен, что Боровской забракует тебя.
– Как видите, не забраковал.
– И очень хорошо. Обсудим твои
