Кроме войска, Иван Васильевич хотел поражать еще другим оружием: он взял у своей матери дьяка Степана Бородатого, который хорошо знал летописи и поэтому, когда придут к великому князю новгородцы, должен был им говорить по летописям, как они изменяли предкам великого князя52.
В Торжке пристали к великому князю войска тверские, для помощи против Новгорода; здесь же встретили великого князя ехавшие к нему псковские послы с известием, что псковитяне сложили к Новгороду крестное целование и все готовы к войне; великий князь отпустил послов с приказом, чтобы псковитяне шли немедленно воевать. Но еще, прежде чем псковские послы приехали из Торжка домой, в Петров день (29 июня) в Псков приехал с дружиной, во 100 человек, боярин Зиновьев; он был отпущен князем Холмским из Русы. Зиновьев говорил, чтобы псковитяне садились на коня, потому что он отпущен к ним великим князем в воеводы, а рати великого князя уже Русу извоевали и пожгли, а великому князю в самый Петров день быть в Торжке. Как доказательство начала войны, Зиновьев привел 300 лошадей новгородского плену и всех их распродал псковитянам. Псковитяне начали собираться и 10 июля выступили из своего города; 12 июля к ним приехали и послы, ездившие к великому князю и отпущенные им из Торжка, а с ними боярин Кузьма Коробьин с 150 человек. Коробьин говорил: «Великий князь в Петров день был в Торжке, а на вторую неделю быть ему в Русе, и вы бы, по его наказу, выступали в Ильин день (20 июля), или не более, как неделю спустя». Но псковитяне в этот же самый день (12 июля) начали воевать Новгородские волости.
До сих пор мы имели источником для описания ссоры Новгорода с великим князем московские официальные бумаги и летописи Псковскую и Московскую. В Новгородских же летописях ничего не говорится об этих предшествующих войне событиях. Если не утрачены вполне в Новгородских летописях известия их об этой войне, то описание собственно события войны, помещенное в летописи, носящей название Новгородской четвертой53, начинается именно так, как мог описывать их новгородец. В этой летописи вся причина войны выставляется только гневом великого князя, а почему этот гнев появился, новгородцу было трудно объяснить самому себе, так как то, что вызвало гнев, это совершалось постоянно в Новгороде и естественно выходило из всего устройства общественной его жизни. Но описание Новгородской летописи подтверждает то, что говорят Московские летописи о внутреннем состоянии Новгорода в это время, т. е. что там все были в ссоре и каждый действовал так, как думал. Так, когда новгородцам нужно было защищать самих себя от наступавших на них врагов, то нареченный новгородский архиепископ приказал своему полку, чтобы он сражался только с псковитянами, а на войско великого князя рук не поднимал бы. В Московской летописи говорится, что новгородское войско было составлено из плотников, гончаров и тому подобных лиц, которые от своего рожденья на лошади не бывали, но теперь были выгнаны на войну силой. Новгородская же летопись подтверждает это тем, что рассказывает, как во время
