мыло есть… – Пётр Дмитриевич резко замолчал и с широко раскрытыми глазами уставился на чёрные разводы воды, которая стекала с моих рук.
Минуты три я отмывал их, придерживая пальцами металлический шарик. Вода становилась светлее и светлее, пока не потекла чистая. Цвет кругляша тоже изменился, он стал светлым и вес его пришёл в норму. Остатки осколка стали напоминать обычный шарик от подшипника, только не шлифованный.
Подполковник протянул мне полотенце. Вытерев руки, я в ответ протянул шарик, – Это ваш осколок.
– То есть как? – офицер смотрел на меня с изумлением. – ты хочешь сказать, что вытащил его?
Улыбаясь я ответил, – Я не хотел, так получилось. И это… здоровье ваше я тоже немного поправил, так что можете пока дела не сдавать.
Дмитрич присел на диван, и кивком головы указал мне на место рядом с собой. Так мы просидели минут пять, офицер думал о чём-то своём, а я просто приходил в себя. Наконец он заговорил:
– Знаешь, парень, мне на моём веку пришлось всякого повидать. Однажды в Афганистане, я видел старика, который лечил любые болезни. А ещё, в него в руках не стреляло оружие. На Алтае мне показывали девушку, которая лечила животных и не бралась лечить людей. И разных шарлатанов мне тоже видеть приходилось. Но чтобы вот так, запросто, удалить неоперабельный осколок – такого я никогда не видел. Завтра же поеду в госпиталь, чтобы мне сделали рентген и если всё подтвердится, то… – подполковник развёл руки, – не знаю, что и думать. И взглянув мне в глаза он спросил, – Кто ты, парень?
Не в первый раз мне задают подобный вопрос, и мне снова нечего на него ответить.
– Не знаю. Наверное, экстрасенс. Просто мне, иногда удаётся помочь людям. Я говорю им хорошие, успокаивающие слова и всё происходит само собой. Вот и сегодня, мне очень хотелось вам помочь, и это удалось.
– Само собой говоришь… ладно, – офицер поднялся, – пойдём в кабинет.
На этот раз Пётр Дмитриевич сел не за свой стол, а напротив меня. – Ну и что мы будем с этим Виталиком делать? – Он прищурившись посмотрел на меня.
– То есть как что? Судить его надо. Я думаю, что показаний сообщницы и пленницы должно с лихвой хватить, чтобы засадить его на пожизненное. И надеюсь, товарищ подполковник, что ничего плохого этот «упырь» больше не сделает.
– Короче, ты не хочешь светиться в этом деле?
– Не хотелось бы. – Я твёрдо решил не афишировать своё участие в поимке преступника.
– Но ведь там найдут твои отпечатки.
– И что? В ваших базах их нет.
– Хорошо, – Пётр Дмитриевич хлопнул ладонью по столу, видимо он всё-таки решил пока меня не привлекать к этому делу даже в роли свидетеля, – посмотрим, как всё складываться будет, а там уже решим, что делать.
– Спасибо, – на сердце у меня отлегло, особой уверенности, что удастся уговорить подполковника не было.
– Ну а теперь говори, какой у тебя ко
