густая, а волосы на голове, покрытые вечерним инеем, были откинуты назад.
– Ах, какой же ты красавец! – воскликнула Александра. Они обнялись.
– Ты это моей Татьяне скажи! – молвил «Афанасий Никитин». – А то ворчит на меня, ругается все время.
– Это она любя, – рассмеялась Архипова. Свою подругу, даму горячую и языкастую, она хорошо знала.
– Да это я так, ворчу… – улыбнулся Анатолий. – Знаю. – Он подхватил ее сумки, и они пошли к машине.
Было темно, нечастые фонари освещали все больше углы домов, а не дорогу. Это в городе небо даже зимними ночами светлое от огней. А здесь с неба спускалась темень, лес чернел, и заснеженные поля казались темными морями. Только огни домиков делали эту мрачноватую картинку душевной.
– И все же за городом хорошо! – сказала Архипова, усаживаясь в машину.
Толя рассмеялся:
– В этом вся ты! Любишь город, но не любишь деревню.
– Это правда. Но я люблю вас, и с вами мне всегда хорошо! – Архипова прижалась головой к плечу Толи.
– Тихо, тихо, сейчас в сугроб заедем! – испугался тот. Но испуг этот был скорее смущением. Анатолий был правильным и верным мужем. Александру он воспринимал как близкую родственницу.
Стол в доме оказался уже накрыт. И чего только на нем не было: салат с семгой, жареная картошка, обильно посыпанная чесноком и укропом, заливной судак, домашний окорок и прочее. Под столом что-то двигалось.
– Кто там у вас? Домовые? – Архипова отогнула угол белоснежной скатерти. На нее уставились две пары блестящих глаз. Одни глаза принадлежали мелкой, словно семечка, псинке.
– Это и есть твое приобретение? Без лупы не разглядишь.
– Пожалуйста, не обращай на нее внимания. Она привыкает к Чайре и знакомится с новым местом. Мне собачьи психологи сказали, что это стрессовый период для животного. Она не должна чувствовать давления со стороны человека.
Архипова, не опуская скатерть, расхохоталась:
– А психологи не объяснили, что для человека это не меньший стресс – привыкнуть к двум собакам?!
– Ты бессердечная математичка, помешанная на чистоте. И не любишь животных!
– Животных я люблю, но чистоту – больше. И времени у меня нет. – Архипова, невзирая на вопли подруги, вытащила из-под стола маленькую собачонку. – Ах ты хорошенькая и бедная, – сказала Архипова, – скоро ты станешь похожа на бочку. Мама Таня тебя откормит. Она будет тебя пичкать всем подряд и сокрушаться, что ты получаешь мало калорий. Потом ты будешь гулять у крыльца, а не бегать по саду и спать на подушках. А в один прекрасный день тебе и с подушек будет лень подниматься…
– Фигню порешь какую-то! – Степанова отняла у Архиповой собачку.
– Но вообще-то… – произнес забытый всеми Анатолий, – в чем-то она права.
Он многозначительно
