с характером
Разговор с Борисоглебским оставил в голове сумбур из мыслей, образов и непонятных ощущений.
Андрей давно ушел, а она все продолжала думать и удивляться.
Совершенно непостижимым образом дело о ритуальных убийствах оказалось связанным с историей столетней давности, где были зеленоглазая наяда Зинаида Гиппиус, старый Тифлис и дом Мурузи.
Вот только не выдумка ли та история? Не плод ли воображения экзальтированной девицы?
– Пойди разберись, – вслух сказала Кира, глядя, как по оконному стеклу струятся длинные нити дождя, и решила, что попробовать стоит.
Подумав еще немного и выпив пару чашек кофе, Кира набрала номер своей замечательной во всех отношениях бабушки – Гордеи Яковлевны.
Кирины родители любили дочь, но каждый по отдельности и в своем роде. Собравшись вместе, родители тут же начинали ссориться, ибо во взглядах на воспитание расходились кардинально. Мама мечтала вырастить из дочери прямо девочку-девочку, чтобы все розовое и сверху бант, а папа – своего парня, чтобы ссадины на коленках и секция бокса.
Устав от их противоречащих друг другу указаний и советов, Кира избрала спасительный вариант: во всех сложных случаях обращаться за помощью к маминой маме, которая всегда была рада приветить внучку.
– Привет тебе, любовь моя Кирюша, – весело откликнулась Гордея Яковлевна.
– Бабуль, можешь поговорить?
– Отчего же не поговорить в час ночи, – хмыкнула бабушка. – Делать-то все равно нечего.
Кира кинула взгляд на часы. Блин! Вот кретинка! Разбудила!
– Да ладно, не парься. И прекращай на людях называть меня бабулей.
– Ой, прости, бабуль! Я, кстати, одна.
– А где же соломенный человек? Сгорел на работе?
«Соломенным человеком» Гордея иногда называла Игоря, но вовсе не из-за желтых волос и бледного лица. Таким образом она демонстрировала свое неприятие его бесцветности в широком смысле слова и слабости – в глубоком.
– Он пока не может переехать в Питер, – ровным голосом ответила Кира, опасаясь, что разговор сразу свернет в неприятную для нее сторону.
– Да и хрен с ним! – констатировала Гордея Яковлевна и собралась было развить мысль, но Кира торопливо спросила:
– Расскажи все, что знаешь о Зинаиде Гиппиус.
– Святые угодники! Это с какого перепугу?
– Мне нужно по работе.
– О! – поразилась бабушка. – У нас следователи уже осваивают символизм. Наверное, как основу для нетривиальных выводов по уголовным делам. Похвально.
Кира забралась с ногами на диван и приготовилась. Она не сомневалась, что разговор получится нескучным. Гордея Яковлевна не только была историком по образованию, но и поэтом в душе, поэтому о литературе могла говорить часами.
– А ты знаешь, что брак Гиппиус с Мережковским был духовно-платоническим? – с ходу залепила та.
Не
