«деревенский» мама бы обиделась. Она всегда подчеркивала, что родилась не где-нибудь, а на хуторе в Ростовской области. На кроватях там действительно всегда лежали пуховые перины, спать на которых было невыносимо: тебя засасывало в какую-то теплую мягкую бездну – там внутри было душно и почему-то очень неудобно. И запах! Запах настоящих утиных перьев. В доме, где выросла мама, все сильно отличалось от города, где росла уже я: слишком много запахов – утки, гуси, цыплята, коровы; слишком много вкусов – шелковица, абрикосы, вишня; слишком много цвета.
Маму, кстати, по телевизору так ни разу и не показали. Мечту за нее осуществила я. Почти 10 лет я веду программу «Квартирный вопрос» на федеральном канале НТВ, до этого был еще и «Дачный ответ», другие проекты – в общей сложности уже 20 лет на экране. Обучение психологии добавило новых красок в мою работу перед камерой. Я не только открыла свою частную практику, но и начала участвовать в разных передачах, где поднимаются вопросы семейных отношений, личных кризисов, проблемы отцов и детей. На эту же тему веду видеоблог, выступаю в качестве спикера на мероприятиях.
Мама же всю свою жизнь до смерти боялась любой публичности. Даже на моем выпускном, когда ее позвали на сцену сказать несколько слов, мама не вышла. Я знала: это не из злости или вредности, просто она очень испугалась. Зато мои программы никогда не пропускала и страшно гордилась. Впрочем, критиковала она тоже с особым упоением: «Доченька, ну почему такая прическа? Ой, а это что на тебя нацепили?» – в общем, зритель был из нее очень неравнодушный. Но именно зритель.
Я все время спрашивала: «Мам, ну как так? А трап самолета? А жена президента?» Мама только улыбалась. Когда на нее обращали внимание и что-то нужно было сказать, мама пожимала плечами и впадала в ступор, просто цепенела. Ей всегда казалось, что она как-то не так выглядит, может сморозить глупость, что все только посмеются и ей станет неловко.
На то, чтобы быть собой, заниматься собой и своей самооценкой, у детей, рожденных в 1950-е где-нибудь в глубинке Советского Союза, времени особо не было: посевная, огромные огороды (особенно на юге), хозяйство – то гусей пасти, то коров гнать. Мама рассказывала, что для того, чтобы книгу почитать, нужно было спрятаться ото всех, и то потом могло влететь от родителей. Тяжелый труд на первом месте, книги – ненужное баловство. Нужно было помогать всем и быть такой, чтобы перед людьми не стыдно. В деревне или на хуторе все как на ладони. В какой-то мере мне кажется, что сегодняшние комментарии в соцсетях – это та же самая деревня, где все друг про друга всё знают, а если не знают – додумают, дадут непрошеных советов обязательно, перемоют все кости. И нужно иметь очень крепкую опору внутри, чтобы во всем этом отстоять свое право быть самим собой.
Чтобы быть видимым другим, сначала нужно быть видимым в своей собственной семье.
Мамина роль называлась «старшая сестра», и это было про заботу о младших, умение справляться, знать, когда другие не знают, но точно не про собственные интересы и не про внимание к себе.
