а пока ждешь когда его привяжут и уколют, держа его при этом, засовываешь свой последний носок ему в рот чтобы он не плевался в процессе. Мы с огромным трудом удерживали буйного новенького, пока подействует укол – у меня было ощущение что я на аттракционе со скачущим быком в этот момент. И так далее и тому подобное короче говоря, одним словом не соскучишься. В итоге, в середине второй недели, я записался в библиотеку и прочитал книгу “Черепаховый суп” о китайской прозе, а после этого отобрал у умственно отсталых обгрызенный пульт от телевизора и включил канал “дважды два”, по которому тогда крутили “Пираты черной лагуны”, и стал наслаждаться Аниме после обеда, всю неделю отгоняя отсталых от пульта. Не понимаю толи у них зубы чесались, толи в пульте есть недостающие витамины неведомые медицине, но пульт грызли всегда только они, не разу не использовав его по назначению, поэтому я раздобыл салфетку для того чтобы стирать слюни с пульта, и всегда теперь носил её с собой. Всю третью неделю я старался вести себя примерно и сдержанно, несмотря на то, что меня уже нахождение здесь начинало выбешивать. К тому же постоянные перебои с курением не повышали моё настроение и не способствовали проявлению любви к больничке в целом. Но если сравнивать мой настрой с тем, который у меня был до психушки, мне явно стало лучше, к тому же я уже не испытывал тревоги, и гнева-лишь небольшая раздражительность всё еще присутствовала во мне. Потом за примерное поведение мне позволили под присмотром гулять во дворе больницы, где я часто курил на одной из веранд, расположенных во дворе. Четвертая неделя прошла незаметно и в итоге меня выписали, наказав ходить в течение года раз в месяц к врачихе на беседы. Вышел из больницы я с пограничным состоянием вместо полноценного диагноза. Лекарства я пить продолжил, а две недели спустя после выписки решил выпить пива с пацанами в подъезде, о чем сразу же пожалел – сердце начало бешено колотиться и меня накрыла тревога, из-за чего я ушел домой и впервые молился иконе чтоб не сдохнуть. После того случая я не употреблял два месяца, а потом догадался перестать пить таблетки – всё тут же стало как прежде в плане веселья.
На дворе разгребали последствия финансового кризиса, рванувшего в США, отголосками прокатившегося по нашим компаниям и ценам на еду. Я часто менял работу, но в основном работал поваром, либо на раздаче, либо в горячем цеху. На этот раз я работал поваром в какой-то конторе, название которой я даже не могу разобрать в трудовой книжке. Параллельно с этим я ходил весь год отмечаться к психиатру в центр города. Лекарства я не пил уже давно, часто заходя в нехорошую квартиру и накуриваясь до состояния овоща на грядке, с друзьями. Агрессия моя поутихла и как-то не проявлялась вообще. Тревожность во время использования общественного транспорта сохранялась, но на приемлемом для меня уровне. В целом с работой мне повезло только в середине года, когда я устроился в Московскую Областную Думу поваром раздачи и горячего цеха. Следующие полгода пока
