сказала: «О боже, мяч Салли на грине».
Уверен, что это был один из тех переломных разговоров, которые происходят только раз в жизни.
– Итак, позже я сыграла еще девять лунок, и знаешь что? Я выбила еще. Когда я сказала бармену, сколько я забила, он удивился и сказал: «Салли, ты понимаешь, что если ты пройдешь все восемнадцать лунок, то забьешь 100? Это фантастика». Еще раз спасибо тебе за клюшки, Адам. О, знаешь что? Мне нужно узнать, где ты их взял, чтобы я могла купить сэнд-ведж и питчинг-ведж.
– Ну конечно, – я даже смутился, – мы же купили тебе только стартовый набор. Думаю, тебе еще понадобятся клюшки с четными номерами.
– О, боже, нет. Пока нет. Но я узнала о том, чем бить и на какие расстояния. Конечно, сейчас я, наверное, отступлю, но мне очень нравится эта игра!
Таково было чудесное, полное мимолетной невинности, знакомство моей матери с гольфом. Она открыла для себя прелести игры и наслаждалась самим действием. Эксперимент удался.
Глава 3
Спасибо, мама
Все матери – это работающие матери.
Сомнения
Мой сын Мэтт впервые заплакал февральским утром, в одиннадцать часов. Это был не последний раз, но точно – самый лучший.
Полная энтузиазма молодая медсестра улыбнулась:
– У вас прекрасный мальчик! Вы хотите его увидеть?
– Нет, – был мой категоричный ответ. Она хихикнула и вынесла сына из-за ширмы.
– Ох… он такой уродливый, – только и смогла произнести я.
Младенец был лысым, если не считать челки из густых каштановых волос, свисавших до самых плеч. Все его тельце покрывала кровь и какая-то отвратительная слизь. Мое сознание еще не прояснилось после анестезии. Помню, как спрашивала себя: «Что такое ты говоришь? Ты не должна так поступать!»
Это было в четверг. К следующему четвергу мы уже были дома, и я ждала, когда же во мне проснется пресловутая «материнская любовь». Я ухаживала за сыном, держала его на руках, переодевала его, купала – я делала все, что положено… и ждала.
Не знаю точно, когда это произошло: раскачивала ли я в тот момент качели или выбрасывала очередной испачканный подгузник, но мое сердце вдруг подпрыгнуло словно от мощного удара. Если бы оно тогда могло вырваться из моей груди, то сейчас наверняка кружило бы где-то в районе орбиты Венеры. Меня накрыла любовь.
На протяжении следующих двадцати лет я не раз сомневалась, и эти сомнения были столь же глубоки, как любовь, которую я питала к своему сыну. Его детство было преисполнено трудностей. Денег всегда не хватало. Никакой Прекрасный Принц не пришел и не спас нас от бедности, которую я мучительно пыталась преодолеть. Положительных мужских образцов для подражания для моего сына не существовало. Ни один из тех мужчин, что ухаживали за мной, не торопился создать семью, а на меньшее я была не согласна.
Несмотря на все мои усилия, единственной карьерной возможностью для меня стала неполная занятость. В надежде
