ничком на диван и засыпает, а в остальные дни спит на спине, закинув руки за голову. А папа всегда встает раньше меня, а ложится позже.
Поскольку завтра (нет, сегодня!) была суббота, я разделся, лег и не стал заводить будильник.
Но заснуть во второй раз за ночь мне никак не удавалось. Я все крутился и крутился на постели, терзаемый обидой на Стояна.
Зачем он сказал так… про ревность и щенка?
Сам же прекрасно знает, после чего у меня началась "морская болезнь".
Мне трех лет не было, когда мы в аварию попали: мама, папа и я. Мама и шофер сразу погибли, а мы с отцом сидели на заднем сиденье и уцелели. Отец руку в двух местах поломал, которой меня закрывал, и голову разбил. А я совсем не пострадал.
В больнице меня от папы никак не могли отцепить. А потом врач дал мне какое-то лекарство с водой, я уснул, и меня от отца оторвали.
Когда я проснулся, то всех здорово напугал, потому что у меня, по словам Стояна, началась "неукротимая рвота". Прекратилась она только тогда, когда меня к папе принесли. Я в него опять вцепился, и снова меня чем-то поили, чтобы оторвать.
Так несколько раз повторялось, пока палатный врач не велел поставить для меня раскладушку рядом с папиной кроватью.
Домой мы возвращались втроем: отец с забинтованной головой и рукой в гипсе и доктор Дагмаров со мной на руках. С тех пор он так и живет на два дома: то у нас, то у себя в коммуналке.
Когда Стоян собирается исчезнуть надолго, то всегда говорит:
– Пошел по девочкам!
Раньше я не понимал, что это значит, а теперь, кажется, начинаю
соображать.
Маму я совсем не помню, и это отца очень расстраивает. К тому же у меня от нее только цвет глаз и ресницы, кстати, такие же, как у Стояна. Когда я иду рядом с отцом и доктором Дагмаровым, все говорят: «Это надо же, наполовину отец – наполовину дядя.»
Прямо как в сказке про слона Хортона, который высидел из яйца птичку с хоботом.
Заснул я уже под утро, а когда встал, нашел на кухонном столе стакан молока, бутерброды и записку отца: "Приду к пяти часам. Будь дома. Целую – папа". Рядом почерком Стояна была приписка: "Если меня будут искать, пусть звонят: …" – и какой-то номер телефона.
"Вот папа написал "целую", – думал я, перечитывая записку,– и как будто никакого вчерашнего происшествия и не было вовсе. А Стоян никаких таких слов для меня не нашел ".
На меня опять накатила обида на него. Я так распалился, представляя, как нужно было бы ответить ему вчера, что, когда действительно кто-то позвонил и спросил о нем, я неожиданно для себя ответил:
– Доктор Дагмаров здесь не живет.
Опомнившись, я ужаснулся своей выходке и долго торчал возле телефона, надеясь, что перезвонят. Может, именно потому, когда раздался звонок и я услышал голос самого Стояна, я не придумал ничего лучшего, как бросить трубку на рычаги. А потом, когда телефон зазвонил опять, я убежал к себе в комнату и сунул голову под подушку.
Отец
