что я постоянно его обманываю. Он совсем не старался меня понять.
От волнения у Канны даже сбилось дыхание. Я уточнила:
– Канна, вы ведь помните, что до этого сами называли себя лгуньей?
Девушка растерялась и, запинаясь, ответила:
– Да… Но ведь так и есть.
– А вы можете привести какие-то примеры своей лжи? – спросила я, бросив взгляд на часы.
Дожидаться ответа было мучительно, но я знала, что должна дать ей время подумать. Канна покачала головой и неопределенно ответила, что ничего конкретного в голову ей не приходит.
– Но мне всегда говорили, что я лгунья.
– Кто говорил?
Выражение лица Канны становилось все более напряженным. Время нашей встречи подходило к концу.
– У меня есть пожелание касательно темы вашего следующего письма, вы не против?
– Хорошо, – кивнула Канна. Было заметно, что она немного волнуется.
– Я бы хотела, чтобы вы рассказали обо всех своих романтических отношениях, начиная с первых и заканчивая теми, которые у вас были на момент совершения преступления. Пишите, что придет в голову. О ранах и обидах, о самых радостных или, наоборот, печальных событиях. Все, что сможете вспомнить.
В следующую секунду Канна резко моргнула, как будто от изумления.
– Что такое?
Она ничего не ответила. «В чем же дело?» – не могла понять я. Какие именно слова вызвали у нее такую реакцию? К нам уже подходил надзиратель. Значит, время закончилось. Я и глазом не успела моргнуть, как Канну увели.
Я шла к выходу из следственного изолятора, когда увидела у регистратуры знакомую фигуру Касё. На нем был костюм с приколотым к вороту бейджиком адвоката, в правой руке – пакет, может, что-то для Канны. На пакете красовалось название хорошо известного мне бренда практичной одежды для женщин. Стало даже немного любопытно, что же он принес.
Мы поравнялись, и наши взгляды встретились:
– Я поговорила с Канной по поводу Ёити Кагавы, она не против моего присутствия на вашей встрече.
Касё почесал лоб и, решив не упорствовать, ответил:
– Понял.
Выйдя из изолятора, я пошла по серой и унылой автостоянке. Вдруг сзади послышался шум стремительно приближающихся шагов, и, не успела я обернуться, как кто-то схватил меня за левую руку. Я чуть не вскрикнула, когда передо мной, заслоняя дорогу, выросла фигура Касё. Я уставилась на него во все глаза.
– Скажи, что произошло на вашей встрече? – Отпустив мою руку, он принялся поспешно объяснять: – Как только она закончилась, у Канны случилась паническая атака, и ее увели к врачу. Что стряслось?
Касё с негодованием смотрел на меня сверху вниз.
– Как мне с ней работать, если ты будешь так ее доводить? До суда осталось мало времени.
– Ты так говоришь, будто своими глазами видел, как я ее довела, – вспылила
